Глаз дракона

Через какое-то время он понимает, что ему уменьшают дозы лекарств. Море морфина мелеет. Боль укореняется, занимает торжественное место. Он яснее осознаёт процедуры, происходящие с ним и вокруг него. Как меняют ему повязки на голове и на теле. Убирают капельницы. Обрезают и вытягивают швы. Медленно появляется ощущение, что он приходит в себя. Замечает окружающее, миллиарды мелких деталей. Осознаёт, что в одиночестве лежит в пустой палате на тридцать человек. Три выхода. Один напротив его постели… двенадцать шагов крепких ног медсестры. У каждой двери сидят сотрудники БОБ. Он бросает на них быстрые взгляды каждый раз, как открывается дверь. И их запах… холодного чая и горячих подмышек. Иногда он даже слышит их. Вдумчивые разговоры про сиськи медсестёр. И истории про него самого… Суня Пиао, который раньше был старшим следователем с Бюро Общественной Безопасности. И их выводы по тому, что случилось, за мгновение до того, как один пустил ветры…

— На хрена его лечить, если потом всё равно расстреляют?

— Вы удивили нас, Пиао…

Доктор закрывает занавески вокруг кровати. Право на уединение, хотя остальные двадцать девять кроватей в палате пусты.

— …вы выздоравливаете, и несомненно будете жить.

Он поднимает жалюзи, солнечный свет на лице заставляет Пиао мигать.

— Я буду совсем здоров?

Собственный голос теперь кажется Пиао чуждым.

— Насколько это возможно для человека с полной почечной недостаточностью. Одна почка была совсем разбита, вторая оторвана и сильно повреждена. Вам повезло. Вы сильный человек и вами занимался первоклассный хирург-консультант…

Он оборачивается, корректирует скорость подачи в капельнице.

— …он вызвал специалиста, чтобы пришить вам ухо при помощи микрохирургии и сам занимался восстановлением толстой кишки, желудка и диафрагмы. Он даже смог достать для вас орган для пересадки. Большая часть людей, включая высокопоставленных начальников, умерла бы на хирургическом столе в ожидании.

— Орган?

Доктор проводит ладонями по белому халату и поправляет стетоскоп. Ритуал, который совершал каждый доктор, попадавшийся Пиао на жизненном пути.

— Орган. Почка! Вы стали реципиентом операции по живой пересадке почки. Тканевая совместимость оказалась на высоте, и трансплантация прошла хорошо. Вам очень сильно повезло. Очень, очень сильно, Пиао. А вам так не кажется?

Прежде чем он сумел заговорить, прошло немало секунд. Белый халат доктора давно уже исчез за двойными дверями напротив.

— Да, доктор. Очень повезло.

Представители власти приходили ещё пять раз. Никогда не называли своих имён. Никогда не отвечали на вопросы. Только задавали их.

— Ваше расследование убийства восьми человек, найденных в Хуанпу, было фарсом. Вы искали следы участия государственной безопасности и соучастия высокопоставленных госслужащих, хотя его там не было.

— Всё написано у меня в отчётах.

— Вы фабриковали улики и угрожали свидетелям, чтобы они дали показания, соответствующие вашим доводам. Подходящие к вашим собственным взглядам и идеологии. И вы познакомились с женщиной, иностранкой, сотрудницей американского правительства, в надежде, что сумеете перетянуть власти на свою точку зрения.

— Всё написано у меня в отчётах.

— Вы пытались запятнать блестящую репутацию уважаемого товарища Шефа Липинга, когда осознали, что его не обманули ваши предательские обвинения нашего государства, его представителей и народа.

— Всё написано у меня в отчётах и на дне ямы в саду чжао-дай-со Липинга.

— Слова, слова. Ваши отчёты лишь топят вас глубже. Обвинение против вас в убийстве товарища Чжиюаня вот-вот будет вынесено. Вы обвиняете своего начальника. Вы заманили товарища Липинга на реку и застрелили его. Тут не о чем спорить… оружие было у вас в руках, когда вас нашли.