Глаз Лобенгулы

— Успокойся! — рявкнул я, чтобы положить конец ее истерике. — У моего, как ты его называешь, сообщника здесь, между прочим, целый отряд бойцов. И без их помощи, да будет тебе известно, мы с дядей никогда бы из джунглей не выбрались!

— С… дядей? — растерялась Найтли.

— Ты не ослышалась. Дядя мой жив, я пристроил его на ночлег здесь, в Пафури, — сбавив тон, я разговаривал теперь с Найтли мягко, как с маленькой девочкой.

Вдруг она снова бросила взгляд в сторону Мунги и испуганно вскрикнула:

— Алекс, останови его, пожалуйста!

Я оглянулся и увидел преабсурднейшую сцену. Размахивая кинжалом, Мунги свободной рукой зажимал Вилли рот, чтобы на возможные крики того о помощи не сбежался народ, но при этом требовал открыть тайну местонахождения алмазов. Впору было расхохотаться над анекдотичностью ситуации: с закрытым ртом Зомфельд при всем желании не смог бы ничего сказать.

Пока я предавался созерцанию забавной, на мой взгляд, картинки, Найтли не выдержала. Со словами: «Да отпусти же ты его, варвар!» она проворно соскочила с лежанки, подбежала к Мунги и так сильно толкнула его обеими руками в плечо, что тот от неожиданности свалился рядом с Вилли. Однако тут же вскочил, злобно фыркнул и, подобрав оброненный при падении клинок, грозно направился в сторону девушки. Я бросился между ними:

— Остынь, командир, негоже размахивать ножом перед безоружной девчонкой. Давай лучше завяжем рот этому ублюдку, — кивнул я на Зомфельда, — и попробуем отыскать алмазы сами.

Глаза команданте метали громы и молнии, однако он взял себя в руки, сделал шаг назад и тяжело плюхнулся на второй топчан.

— Есть чем перевязать рану? — спросил я Найтли, оцепеневшую с распахнутыми в пол-лица глазами.

Не отрывая взгляда от сверкающего лезвия в руках Мунги, она жестом указала на висящую на стене кожаную сумку.

— Перевяжи его сама, у тебя это лучше получится! — произнес я повелительным тоном, чтобы вывести девушку из ступора.

Пока Найтли дрожащими руками бинтовала кровоточащее предплечье Вилли, тот перешел в контратаку.

— Ну, Алекс, ты и дурак, — прошипел он по-русски. — Белый человек, а пляшешь под дудку какого-то Нигера!

— Мунги хоть и черный, зато не такой гад, как ты, — парировал я. — Ты вот с виду, вроде, не бандит, а поступил со мной хуже любого головореза. Что, решил за секунду разбогатеть, а заодно и к дочке хозяина подкатиться?

— А-а, злишься, что я тебе дорогу перешел? Согласен, виноват. Готов даже исправиться, раз уж ветер фортуны переменился…

— Поздновато надумал, — демонстративно положил я руку на кобуру, висящую на поясе.

— Алекс, послушай, — скороговоркой зачастил Зомфельд, — у этого черного олуха только нож да старая винтовка, что валяется в трех метрах от него, а у тебя отличный ствол! Один твой выстрел — и мы с тобой свободны и богаты! Всё, что я тогда у тебя забрал, поделим честно — пополам. Денег каждому на сто лет хватит. Если хочешь, и Найтли забирай, я без претензий… Ну как, по рукам?

С помощью ничего не понимающей Найтли Зомфельд принял вертикальное положение. Глаза его внимательно буравили меня в ожидании ответа.

— О чем это вы говорите? — вскинула на меня удивленные глаза девушка. — Что за странный язык?

— Русский, — перешел я ради нее на английский и вытащил из кобуры револьвер. — Вилли предложил мне убить моего напарника, пообещал поделиться со мной украденными у меня же алмазами, а в виде своеобразного довеска предложил даже… тебя.

— Меня? В довесок к чему? К каким алмазам? — растерянно пролепетала Найтли. — Алекс, я ничего не понимаю!

— Долгая история, — проворчал я, разворачиваясь к вжавшемуся спиной в стену Зомфельду, — при случае как-нибудь расскажу… Посоветуй лучше, что сделать с человеком, который ради горстки блестящих камушков бросил нас с дядей в джунглях на верную погибель, а потом наплел про меня разные небылицы? Поскольку фактически он собирался убить нас с дядей, сейчас я без малейших угрызений совести готов пристрелить его как собаку, — взвел я курок.

— Но… но Вилли же не убил вас, — еле слышно выдохнула Найтли. — Пусть он действительно украл у тебя какие-то камни, пусть оставил вас в лесу, пусть наврал мне… Но он никого не убивал! Никого, слышишь?!

— Тогда, — задумчиво опустил я револьвер, — мне придется застрелить Мунги?

— Но почему?! — воскликнула девушка в полном отчаянии. — Почему вы, мужчины, не умеете решать вопросы мирно, почему вам любое дело надо непременно закончить стрельбой? Пусть и твой новый друг идет на все четыре стороны!