Глаз Пустыни

Через Ворота Радости мы попали на территорию гавани, однако свернули не влево, где находилось «Копьё Славы», а вправо, на территорию, которая была защищена ещё одними воротами. Так мы достигли той части речного берега, которая была доступна только для аристократии города.

Здесь сначала мы тоже проехали через сады, потом снова через ворота в большое здание, открытое к реке.

Паланкин опустился, и я вышел, а затем помог Лиандре. Всего лишь жест, ей не нужна была помощь. Солнце уже зашло, и факелы освещали внутренний двор здания.

Плечи носильщиков блестели в свете факелов, жилеты были мокрыми от пота, но, казалось, они не запыхались.

Кемал появился перед нами, снова поклонился и проводил до широкого трапа. Он тоже был освещён факелами и вёл к большому кораблю, пришвартованному здесь.

На корабле горели не факелы, а фонари, ламповое масло, казалось, было с благовониями, запах цветов в воздухе перекрывал запахи реки. Я не хотел вспоминать дурманящий аромат Фарда.

Сам корабль представлял собой плавучий дворец: широкая речная галера с декоративными надстройками. Он был на плаву, большего от него, вероятно, не стоило ожидать.

Капитан провёл нас к корме корабля, где стоял эмир, подзывая нас жестами. Капитан отдал честь и удалился со своими людьми в носовую часть корабля. Пака я ещё поднимался по пологой лестнице кормовой кабины, отвязали верёвки и спустили вёсла. Галера тронулась.

Богато украшенная орнаментами кормовая надстройка имела высокие боковые стены без крыши, поэтому казалась открытой и просторной.

Я ожидал встретить здесь рулевого, но он, видимо, выполнял свои обязанности в каюте под нами. Здесь наверху находились только эмир и Файлид. Эмир уже стоял, Файлид поднялась, когда мы вошли на корму. Она всё ещё смотрела на лестницу, хотя мы уже все были здесь. Видимо, ожидала кого-то ещё. У меня уже была идея, кто это мог быть. Дверь за нами была закрыта охранником.

— Добро пожаловать, — сказал эмир, слегка кивая.

Файлид ничего не сказала, она жестом руки предложила нам занять места на разбросанных подушках. Низкий стол был богато накрыт. Казалось, он прогибается под тяжестью деликатесов. Перед Файлид находился низкий секретер с пустыми свитками, чернилами, пером и печатью.

Мы поклонились, на этот раз Лиандра тоже. Затем Зокора посмотрела наверх так, чтобы все увидели. Я проследил за её взглядом.

На галере была мачта. Особенность этой была, конечно, богато украшенная оборонная платформа, на которой неясно можно было различить с десяток арбалетчиков. У них был беспрепятственный сектор обстрела на кормовую постройку.

Эмир заметил взгляд Зокоры, но не проявил никаких эмоций.

Я осторожно отцепил Искоренителя Душ от портупеи и положил на пол недалеко от входа. Другие последовали моем примеру и оставили там свои мечи и топор.

Мы сели, смотря друг на друга, в то время как галера не спеша двинулась к одним из речных ворот.

Эмир посмотрел на Файлид. Оба казались очень напряжёнными. На Файлид вновь были одеты доспехи, под одеждой эмира я тоже подозревал сталь.

— Желаю вам мира и благословения богов, — наконец сказала Файлид, как раз, когда я уже хотел спросить, что не так.

— Вам тоже мира и благословение богов, — повторил я фразу, не сумев в этот момент придумать ничего другого.

— Арбалетчикам приказано стрелять только по моему сигналу, — наконец произнёс эмир. Он без обиняков продолжил. — Им было прямо сказано, что вы даже можете вытащить сталь. Пока я не подам знака, они не будут действовать, чего бы здесь не случилось.

Даже тому, у кого хороший слух, будет сложно понять нашу беседу, — он сделал жест руками. — Трудно будет сделать разговор более конфиденциальным, чем этот. Ни один другой корабль не может подплыть к этому ближе, чем на десять метров. А из воды это место не видно, а разговора не слышно.

— Но весь Газалабад знает, что мы здесь, — заметила Лиандра.

— Да. Но не знает, для чего, — ответила Файлид.

— Я не понятия не имел, в какой форме будет проходить аудиенция, — наконец сказал я, хватая быка за рога. — Но, признаюсь, я удивлён, ощутив в вас это напряжение.

— Вскоре после того, как вы покинули Гостиницу Сотни Фонтанов, я получил сообщение, — промолвил эмир. — Когда я его услышал, моей первой идеей было посадить всех вас в тюрьму.

Мы посмотрели друг на друга.

— Могу я спросить, что это было за сообщение? У меня сложилось впечатление, что это будет дружеский разговор, — заметил я.

Эмир слегка поморщился, видимо я говорил для него слишком прямолинейно.

— Было сделано два серьёзных обвинения. Во первых, что вы, особенно вы, Хавальд, поддерживаете связь со свободным имперским городом и даже занимаете высокое звание в их армии. Во вторых, эссэру Лиандру и эссэру Зокору обвиняют в том, что они некроманты. Ещё одно обвинение касается только эссэры Зокоры. Она якобы служит языческому богу, и не признаёт главенство Борона, Астарты и Сольтара, — он сделал паузу и по очереди посмотрел на всех нас.