Глаз времени

Когда последний луч солнца спрятался за горизонтом и из бесконечного космоса к ним опустились звезды, их маленький отряд сомкнул свои ряды, и они пошли плотным строем, прекратив солдатские добродушные шуточки и высоко держа фонари. Джошу казалось, что они выступают в самое сердце неизвестности. И дело было не в том, что они не знали, кто поджидал их впереди и куда они вообще направлялись. У них не было уверенности даже в том, в каком времени они окажутся… Когда они миновали низкий холм и каменистую землю равнины им стала освещать своим холодным светом восходящая луна, на четверть полная, он как будто почувствовал, что все вздохнули с облегчением.

— Здесь, — неожиданно сказала Байсеза и остановилась перед какой-то дырой в земле.

Джош подошел ближе и увидел, что земля была свежая и влажная, словно недавно здесь кто-то копал.

— Это окоп, — сказал Редди. Он прыгнул в яму и поднял длинную трубку, напоминающую обломок водосточной трубы. — И таким грозным оружием вы были повержены с небес?

— Да, это РПГ, — сказала женщина и посмотрела на восток. — Там должна находиться деревня. До нее метров сто, не больше.

Солдаты подняли свои фонари повыше, но не увидели ничего, кроме каменистой равнины, простирающейся до самого горизонта.

— Возможно, где-то здесь проходит граница, — предположила Байсеза. — Граница времени. Как же странно это звучит. Что же здесь происходит? — она посмотрела на Луну. — О, Клавиус исчез.

— Клавиус? — переспросил Джош, подойдя к ней и тоже взглянув на ночное светило.

— База «Клавиус», — уточнила она. — Ее построили в огромном старом кратере в южном нагорье.

— Вы построили города на Луне? — изумился Джош.

— Я бы не назвала это городом, — сказала она. — Но отсюда можно увидеть ее свет, подобный плененной звезде, единственной в кругу лунного полумесяца. Теперь ее нет. Это даже не моя Луна. На Марсе у нас тоже есть команда, и им в помощь уже летит еще одна… или летела. Интересно, что с ними случилось?

Тут она услышала возглас отвращения. Один из солдат тоже забрался в окоп и стал осматривать его дно. Затем он выпрямился и показал товарищам что-то, напоминающее кусок мяса, из которого все еще сочилась кровь. Все мгновенно почувствовали резкий запах.

— Человеческая рука, — спокойно произнес Редди, затем отвернулся, и его вырвало.

— Кажется, здесь поработала большая кошка… — сказал Джош. — Кто бы ни напал на вас, а своей победой он наслаждался недолго.

— Думаю, как и я, он тоже потерялся.

— Наверное. Прошу прощения за Редди. Он всегда так реагирует при виде крови.

— Вы правы. Он никогда не сможет побороть в себе эту слабость.

Джош внимательно посмотрел на нее. Лицо ее не выражало никаких эмоций, а глаза были полны лунного света.

— Что вы имеете в виду?

— Он был прав, когда говорил, что я о нем что-то знаю. Вы же Редьярд Киплинг, да? Чертов Редьярд Киплинг. Бог мой, ну и денек.

Редди ничего не ответил. Он согнулся вдвое, его снова вырвало, а по подбородку стекала желчь.

В этот момент земля под их ногами задрожала так, что повсюду устремились вверх маленькие клубы пыли, словно поднятые сотнями невидимых сапог, а из густых черных туч, которые то и дело закрывали пустое лицо Луны, начали падать дождевые капли.

Часть 2 В ПЛЕНУ У ВРЕМЕНИ

10. Геометрия

Для Байсезы первое утро в крепости выдалось наихудшим.

Она подозревала, что лишь исключительная смесь адреналина с интеллектуальным потрясением, которое довелось пережить во время падения вертолета, помогла ей выдержать события прошлого дня, которые все стали называть Слиянием, и не лишиться чувств. Но ночью, лежа на потерявшем упругость матрасе в комнате, которую им на скорую руку приготовили из кладовой, спала она плохо. На следующее утро, когда она с неохотой открыла глаза и обнаружила, что все еще находится в крепости, Байсеза ясно ощутила на себе последствия адреналиновых скачков и была безутешна. На вторую ночь, поддавшись настойчивым уговорам Абди и его словам о том, что она отчаянно нуждается в сне, лейтенант вскрыла содержимое своей походной аптечки. Женщина засунула в уши затычки, надела на глаза повязку и проглотила таблетку «Галциона», лекарство, которое Кейси называл «голубой отбой», после чего проспала десять часов.

Но дни шли, а Байсеза, Абдикадир и Кейси все еще находились в крепости. Им не удавалось связаться с командованием ни по одной военной частоте, телефон продолжал жаловаться на то, что ему «выжгли мозги», в ответ на настойчивые сигналы их радиомаяков с просьбой о помощи никакой спасательной команды с базы послано не было, а значит, не было вертолета, чтобы эвакуировать Кейси. В небе по-прежнему отсутствовал малейший конденсационный след, оставленный ракетами.

Все это время Байсеза ни на секунду не переставала тосковать о своей дочери Майре. Но она боялась себе в этом признаться, ей казалось, что, признавшись в этом чувстве, она могла разлучиться с дочерью навсегда. Женщина постоянно искала, чем себя занять, только бы не думать о девочке.

А жизнь шла своим чередом.