Глаза Фемиды

Родился Саша на Береговой улице, на ней прожил всю свою недолгую жизнь и, естественно, воспитание получил «заречное», весьма своеобразное и не имеющее ничего общего с педагогикой Песталоцци, но чем-то близкое к науке Макаренко. Родители, после того, как их сынок научился самостоятельно выходить на улицу, Сашу этой улице и доверили, полагая, что добрые люди сумеют воспитать их мальца гораздо лучше. И в этом они отчасти были правы, потому, что сами постоянно были заняты разборками между собой или поисками опохмелки и выпивки. А с этим делом у них была постоянная «напряженка», потому, что на случайных работах как-то не удавалось задерживаться, а на постоянную их брать воздерживались. Значит — денег не хватало ни на Сашку, ни на выпивку. Сторожить лодочную станцию Сашкину мать принимали с опаской, боялись доверить немалые ценности не стойкому к алкоголю человеку. Ведь на станции сама обстановка располагает выпить на бережку. Мать долго крепилась и сопротивлялась соблазну, но криминальных наклонностей, Сашкин отчим уломал ее однажды в ночное дежурство снять с чужой лодки мотор и продать на проходящее судно. Так и сделали. Самоходка отплыла и больше ее никто не видел, а сторожиху призвали к ответу. Судимость у нее уже была и второй, казалось, не избежать. Выручил несовершеннолетний сынок: по глупости и вследствие «заречного» воспитания он взял всю вину на себя. На следствии сынок показал, что мотор взял покататься, но тот соскочил с транца лодки и утонул. Место же показать не может, так, как дело случилось ночью. Но то, что мать была на дежурстве и не помешала сынку взять чужую вещь, суд сочел за предварительный сговор и приговорил мать к году лишения свободы, сына — к двум. Организатор кражи отчим остался на свободе дожидаться обоих родственников. Через год вернулась мать. По этому случаю состоялась грандиозная пьянка с плясками и пожаром, в котором сгорели оба сожителя.

Когда Сашка, окрещенный в колонии «Сынком», вернулся, то обнаружил, что больше нет у него ни дома, ни родственников, — вообще никого и деваться ему кроме лодочной станции, на которой и его историю знали и самого жалели, некуда. А потому, посовещавшись, решили на судимость внимания не обращать и доверить парню охрану. Стал «Сынок» жить при станции и охранять лодки с моторами. И удавалось ему это занятие великолепно — никаких эксцессов с имуществом не происходило. Лодочники разбаловались настолько, что не только моторы и бензин, но и имущество, порой даже ценное, оставляли в лодках на целые недели, а то и больше. Краж не случалось. Или пудовые кулаки «Сынка» или что другое играло роль — судить трудно. Но факт остается фактом, и ничего не попишешь. Однако случилась с Сашком нежданная неприятность, просто скажем — беда. Однажды вечером отлучился он со станции в магазин, за хлебом, который вместе с рыбой во всех ее видах составлял Сашкину ежедневную пищу. При возвращении, заметил он группу подростков, которые жестоко избивали пожилого мужичка. Человек этот «Сынку» был мало знаком, но он все равно не прошел и вступился за окровавленного. При Сашкиных немалых габаритах, раскидать и рассеять по ночной улице хулиганов особых усилий не стоило. Посвистев им вслед и приподняв мужика на ноги, он отправился дальше по берегу к своей станции.

И не поостерегся и не оглянулся назад. А между тем, оголтелые от водки и крови волчата опять сбежались в стаю и захотели реванша. Вооруженные палками они выскочили из переулка и окружили «Сынка». Против лома — нет приема. И как ни отбивался Сашка голыми руками, в какой-то момент четко осознал: все, конец, убьют. Оставалось последнее: складной нож. Падая на землю, Сашка не глядя, наугад, нанес удар и второй… От вида окровавленного ножа шпана разбежалась, раненый остался на месте, а избитый «Сынок» едва дополз до телефона, чтобы вызвать «Скорую» и милицию.

Госпитализировали обоих, хорошо, что догадались в разные палаты. И пока они оба приходили в себя, порядочный следователь, нашел всех свидетелей, вещдоки, другого потерпевшего и преступников. Оказалось, что шайка малолетних преступников совершила уже не одно дерзкое нападение на граждан. По отсутствию доказательств, они оставались нераскрытыми, пока хулиганы не нарвались на «Сынка», на счастье милиции, безуспешно ловившей банду не один месяц.