Глаза Фемиды

Между тем, в колонию, где раньше отбывал наказание Миронов, прибыла бригада облпрокуратуры и первым делом занялась инвентаризацией в ведомстве технорука. В результате выявилось много интересного: излишки на складе ГСМ, запчастей и особенно бензопил. Последнее технорук объяснить ничем не сумел. Эксгумированный труп мнимого Колонтайца в мерзлоте хорошо сохранился и не составило особого труда определить, что характерной татуировки с медведем на его бедрах нет. Зато на запястье левой руки обнаружилась наколка в виде жука, по которой кадровик химлесхоза опознал Костю Жукова. Дело приобрело скверный для руководства колонии оборот: по обвинению в умышленном убийстве с целью сокрытия хищения государственных средств был арестован технорук, а начальник колонии отстранен от должности до окончания следствия. Что с ними дальше стало — неинтересно. Одно ясно, что из-под тяжелой лапы ЦК ускользнуть не удалось. Заодно с ними уволили на пенсию и начальника Управления охраны общественного порядка. Хотя, говорят, деловой мужик был.

А Колонтаец, тем временем, честно шоферил в автобазе треста и обрел среди водителей и механиков уважение не одним знанием материальной части но и обстоятельностью суждений, спокойствием и выдержкой. Полученные в институте знания и водительские права, наконец, пригодились. Уголовное прошлое из него не сквозило и вскоре забылось. Поэтому, когда возник вопрос, кому из водителей доверить новейший автобус-люкс «Икарус», и механик и руководство автобазы единогласно решили, что кроме Миронова его доверить некому. Целую зиму красный автобус с лихой надписью на борту «Миннефтегазстрой» под управлением Миронова в любую пургу доставлял рабочих на трассу. А весной, когда до окончания срока «химии» Антону осталось всего несколько месяцев, в его судьбе произошел очередной вираж.

Начальник автобазы, славный черным шоферским юмором, через секретаря вызвал его в свой прокуренный кабинет и, не глядя в глаза, офицально и сухо сообщил Колонтайцу: «Принято решение в лагерь тебя отправить». — «За что? — охнул и покачнулся от неожиданности Колонтаец. Перед глазами поплыли круги и звезды — такого поворота он не ожидал, — я этого ничем не заслужил!» — «Нам лучше знать — заслужил или нет, — парировал начальник. — Отправим — и все! Куда ты денешься?» Деваться химику, действительно, некуда. Колонтаец повернулся к двери. «Постой, — остановил его властный окрик, — ты не понял — в какой лагерь».

Есть анекдот советского времени: встречаются на платформе двое, пионер и бывший зэк. Зэк спрашивает пацана: «Ты откуда?» — «Из лагеря», — отвечает пацан. «И я из лагеря, — радуется совпадению зэк.

- А куда?» «К бабе». - отвечает пионер. «Надо же! — удивляется зэк.

- И я к бабе. А сколько у тебя лет?» «Двенадцать», — отвечает пионер. «А в нашем лагере с такими сроками не было», — уважительно подумал зэк.

Нечто подобное разыгрывалось и в кабинете начальника автобазы. «В пионерский лагерь тебя направляем, на строительство. Наш трест для детей строителей и нефтяников на Черном море, под Анапой пионерлагерь строит. Автобус, и ты с ним, на лето передаются туда. Так, что готовься. А с твоей комендатурой трестом дело уже решено и улажено. Мы в тебя верим. Желаю удачи».

Путь до Анапы неблизкий. И пока Икарус Колонтайца туда добирается, поговорим о черноморских лагерях того времени.