Глаза и уши режима: государственный политический контроль в Советской России, 1917–1928

В отличие от партийных и советских организаций структуры ВЧК — ОГПУ на протяжении ряда лет не стремились приукрасить положение на местах. Сводки ВЧК — ОГПУ начала 1920-х годов, говоря о политических настроениях широких масс, делали упор не на агитацию со стороны «контрреволюционных элементов и партий», а на реальное экономическое положение населения и злоупотребления представителей власти.

Так, в сводках Информотдела ВЧК первой половины 1922 года отмечалось, что в Московской губернии «настроение совслужащих неудовлетворительно вследствие недостатка дензнаков и тяжелого материального положения», в Ярославской губернии «настроение красноармейцев неудовлетворительно вследствие недостатка обмундирования и плохого продснабжения и недостатка топлива», в Семипалатинской губернии «настроение крестьян ухудшилось вследствие принудительного сбора продналога», в Пензенской губернии «среди рабочих по-прежнему вызывает недовольство задержка выплаты жалованья» [683]. Госинформтройка Усть-Куломского укома области Коми в июне 1922 года сообщала: «Настроение крестьян подавленное за отсутствием всех потребных фабрикатов для хозяйства. <…> [К] коммунистам [в] некоторых местностях относятся враждебно как неумелым руководителям хозяйства <…> Вооруженных восстаний и банд не замечалось» [684].

Похожая ситуация отписывается в начале 1922 года в докладе Петроградской ЧК: «Отношение к коммунистам среди рабочих и крестьян не везде одинаково и часто зависит от объективных и экономических условий»; в одном из районов «отношение рабочих не дружелюбное благодаря тому, что многие рабочие видят, что партийные более или менее ответственные работники живут в более или менее лучших условиях, чем они. Рабочие винят в своем положении коммунистов» [685]. И хотя по ряду предприятий Петрограда (Гвоздильный завод, фабрика Лаферм и т. д.) отмечалось сильное влияние эсеров и меньшевиков, тем не менее «все происходящие волынки главным образом» объяснялись тем, что «положение рабочих и служащих крайне тяжелое, много необеспеченных семейств снято с госснабжения» [686].

Подобные же сведения об отсутствии целенаправленной антисоветской деятельности со стороны каких-то социальных групп, о тяжелейшем экономическом положении трудящихся содержались в материалах ОГПУ и в последующие годы.

Анализируя политическое и экономическое положение в губернии за январь — февраль 1924 года, Ленинградское ГПУ указывало: «…кулачество систематической, массовой агитаций против соввласти не ведет…», «недовольства на экономической почве, отмеченные в предыдущих докладах, существуют и в настоящее время: низкая зарплата, несвоевременная выдача зарплаты, колоссальная разница в жалованье рабочих и администрации», «экономическое положение крестьянства далеко неудовлетворительное. <…> В некоторых губерниях (Коми, АКСССР [Автономная Карельская ССР], Псковская) крестьянство переживает голод. <…> И на этой почве возникают недовольства на налоги и всевозможные местные обложения», но «организованной антисоветской деятельности за отчетный период не отмечено» [687].

В докладной записке И. В. Сталину «О положении безработных» за 1926 год, в частности, говорилось: «Скопление большого количества безработных на биржах крупных городов <…> при наличии высоких цен на продукты питания, слабой посылки на работу и плохих жилищных условий <…> создает благоприятную почву для антисоветской агитации» [688]. Ф. Э. Дзержинский в записке, направленной в Политбюро ЦК РКП(б) и Генеральному секретарю ЦК И. В. Сталину 9 июля 1924 года в связи с неурожаем на юго-востоке страны, указывал на опасность крестьянского антисоветского движения. Сообщая, что ОГПУ «разрабатывает сейчас ряд мер <…> для увеличения бдительности, учета, изъятий, улучшения информации, связи и т. д.», он одновременно подчеркивал, что «это меры второстепенного значения». Главное же состоит в необходимости «принять такие меры, которые бы создали в крестьянстве уверенность, что Советская власть предупредит на будущее время неурожай».

Далее Ф. Э. Дзержинский предлагал «в срочном порядке и гласно приступить к разработке огромных мелиоративных работ». Одновременно глава ОГПУ и председатель ВСНХ обращал внимание руководства партии на «намечающуюся трещину в союзе между рабочими и крестьянами», ибо «уровень жизни рабочих растет непропорционально быстро — без достаточной для этого экономической базы», а промышленная продукция «по своей дороговизне все-таки не соответствует платежеспособности крестьянства». Дзержинский предупреждал, что этот разрыв в темпах «поднятия уровня жизни рабочих и крестьян» грозит «Кронштадтом или более мягкими формами» [689].