Глаза Клеопатры

Она вообще пошла вразнос. Ему назло начала играть в казино и, конечно, проигрывала огромные суммы. Кроме того, она понемногу пристрастилась к наркотикам. Ей казалось, что нюхать кокаин — это очень шикарно. У нее был единственный критерий: она может себе это позволить. Остальное неважно. В конце концов Никите пришлось поместить объявление в газетах и в Интернете, что он не отвечает по ее долгам. Он пригрозил, что, если она посмеет пронести в дом наркотики, он прикажет охране ее обыскивать. Эту угрозу ему пришлось пустить в ход дважды, причем Оленька вырывалась, брыкалась, царапалась и визжала так, что закладывало уши. Но он добился своего: таскать кокаин домой она перестала.

Никита не мог понять, как дошел до жизни такой. Самое обидное, что на работе он проявлял поразительное чутье при подборе сотрудников. Компания существовала уже больше десяти лет, и за эти годы никто его не разочаровал, не обманул, не предал. Как же при женитьбе он мог так жестоко обмануться? У его жены обнаружилась ужасная манера: сделав очередную гадость, она бросала на него вороватый взгляд искоса, словно хотела узнать, что ей теперь за это будет. А делать гадости она умела. Пусть по мелочи — на что-то серьезное у нее, слава богу, ума не хватало, — но все равно это причиняло ему боль. Она стала звать его «Никита» с ударением на последней букве, как героиню известного фильма, прекрасно зная, что это его раздражает. Она брала без спросу и тратила на свои причуды деньги, отложенные на хозяйство, а когда Никита спросил ее об этом, беззастенчиво обвинила Дусю.

— Радуйся, что женщин бить нельзя, — сказал он ей, после чего стал отдавать деньги на ведение дома Дусе под ключ.

А Оленька тогда бросила на него такой странный взгляд… Никиту охватила дрожь отвращения, когда позднее он об этом вспомнил. Но в тот момент он просто ничего не понял.

Оленька несколько раз пыталась выманить деньги у Дуси под разными предлогами, но натолкнулась на глухую стену. Тогда она, недолго думая, взяла из кабинета у Никиты ноутбук и продала на черном рынке. Ей и в голову не приходило, что «начинка» ноутбука — записанные на винчестере файлы — стоит на много порядков дороже самого компьютера.

— А мне нужны были деньги! — объяснила она мужу с обезоруживающим простодушием.

Служба безопасности компании «РосИнтел» с трудом выцарапала компьютер из рук подпольных торговцев, к счастью, без ущерба для содержимого. Темные перекупщики тоже не поняли, «не расчухали», как выразился начальник службы безопасности, что именно попало к ним в руки. Погибших при этом нервных клеток никто не считал.

После случая с ноутбуком Никита стал запирать свой кабинет, но он не мог запереть все ценное, что было в квартире. Это была та самая квартира в Кривоколенном переулке, где когда-то арестовали деда. Та самая квартира, откуда бабушка ушла на рассвете, предварительно отравив свою любимицу Муху, лаявшую на предателя. В память о бабушке Никита выкупил не только эту квартиру, он выкупил весь дом, расселив жильцов коммуналок, провел капитальный ремонт и предложил остальные квартиры в рассрочку сотрудникам своей фирмы. Теперь в доме жили только друзья и единомышленники. Все, кроме Оленьки.

Ей удалось тайком вынести и продать несколько дорогих вещиц, не таких, конечно, ценных, как компьютер, но все-таки стоивших немалых денег. Оленька «загоняла» их за бесценок. Ей уже не так важны были деньги, хотя деньги нужны были ей всегда, как очередная победа в войне на истощение, которую она вела с мужем. Увы, Никита понял это слишком поздно. Лишь за одно он благодарил Бога: бабушка вовремя умерла и ничего этого не увидела.

На корпоративных вечеринках Оленька напивалась и устраивала безобразные сцены. Ему приходилось силой волочь ее домой. Дошло до того, что друзья, отводя глаза и краснея, попросили его приходить без жены. Никита всего один раз нарушил этот уговор. Он давно уже предлагал Оленьке врачебную помощь, но она, разумеется, слышать ни о чем не хотела. И он пошел на хитрость: пригласил на вечеринку под Новый год «для своих», где не было никаких иностранцев и вообще посторонних, женщину-психиатра, бабушку одного из своих сослуживцев. А сам пришел с Оленькой.

Оленька выступила в своем репертуаре: напилась, стала грубо приставать к приглашенным мужчинам прямо на глазах у их жен и громко говорить гадости о Никите. Он силой увел ее домой, бросив друзьям на прощанье, что это было в последний раз, а на следующий день встретился с женщиной-психиатром. Она расспросила Никиту о родителях Оленьки, потом об их совместной жизни, о других Оленькиных странностях и склонностях, после чего вынесла свой вердикт:

— Типичный случай детской депривации, усугубленный тяжелым неврозом.

— А теперь по-русски, пожалуйста, — безрадостно попросил Никита.

— Девочка с детства была лишена родительского внимания, особенно материнского. Мама диссертацию защищала. Вы случайно не знаете, о чем?

— О кристаллах германия, насколько мне помнится.