Глаза Лорен

Внезапно Кэл оказался совсем рядом с ней в темноте. Сердце Лорен вновь учащенно забилось — на этот раз от предвкушения, — когда он взял тяжелое седло у нее из рук. Ее усталые руки готовы были начать левитировать сами по себе, после того как она избавилась от своей ноши, и отчего-то ей вдруг захотелось расхохотаться. Вместо этого она плотно прижала руки к бокам. Когда Кэл повернулся к ней, глаза Лорен уже привыкли к темноте, и она смогла разглядеть его лицо. Он снял шляпу, и у нее вновь участился пульс от одного его вида. Она с опозданием поняла, что пока он возился с седлами, ей следовало бы повернуться и выйти на свет, где она будет в безопасности. Но было уже слишком поздно. У Кэла снова был этот голодный взгляд. И у нее, боялась она, тоже.

Он подступил к ней вплотную.

— Разворошить осиное гнездо не всегда так уж плохо. — Кэл оказался настолько близко, что его дыхание шевельнуло прядь волос у нее на лбу. В ее возбужденном состоянии это походило на ласку. Она отстранено обратила внимание и на пылинки, танцевавшие в луче света за Кэлом, и на запах лошадей и промасленной кожи, смешавшийся с более резким ароматом древесной смолы.

Один, два, три, четыре удара сердца, а он еще так и не поцеловал ее, хотя она едва сдерживалась, чтобы не броситься ему на шею. Потом он поднял руки, но, вместо того чтобы взять ее лицо, чего она ожидала с замиранием сердца, неожиданно снял с нее шляпу и нежно провел рукой по волосам.

— Я хочу немного расшевелить вас. — Он не сводил с нее своих серых глаз. — А для начала — прогнать эту вашу невозмутимость.

Она закрыла глаза, когда он снова погладил ее по голове. Ей не хотелось признаваться даже себе самой в том, как возбуждающе действует он на нее, но в этом было мало толку, если она собиралась просто стоять здесь, наслаждаясь каждым новым, неизведанным ранее ощущением.

— У вас это неплохо получается, — еле слышно выдохнула она.

— М-м, но я хочу большего.

Она с трудом удержалась, чтобы не облизнуть губы.

— Например?

— Например, вот так.

Она широко распахнула глаза, когда его губы нежно коснулись ее рта, а потом закрыла их, отдаваясь страстному, горячему поцелую. Руки ее, словно помимо воли, поднялись и замерли у него на поясе, вцепившись в петельки джинсов. Он прервал поцелуй, слишком быстро, как ей показалось, но не отстранился.

Кэл положил руки ей на плечи, а потом вдруг сжал локти Лорен.

— Я хочу расшевелить ваше воображение, — сказал он, поднимая ее руки, пока они не сомкнулись у него на шее. — Я хочу разгорячить вашу кровь.

Вместо ответа она запрокинула голову и впилась ему в губы поцелуем. Он ответил ей со страстью, которая одновременно испугала и взволновала ее, и прижал к стене. Все было совсем так, как тогда, на вершине скалы. Отчаянно. Страстно. С каждым мгновением ей все сильнее хотелось покориться его сладкой и дикой силе, отдаться ему.

А потом, без предупреждения, он вдруг отступил назад.

Лишившись опоры, она неловко, спотыкаясь, шагнула вперед.

Кэл выругался себе под нос: довольно близко послышались детские голоса.

— В чем дело?

«Она что, ничего не слышит?»

— Детвора. Сюда, быстрее.

Схватив ее за руку, он потянул ее в дальний конец комнаты, где была дверь, ведущая в конюшню, и снова выругался, заметив там помощника конюха.

— Сюда. — Он открыл воротца первого стойла и сделал жест рукой, приглашая ее войти первой. Лорен внезапно остановилась: здоровенный гнедой жеребец поднял голову и с любопытство уставился на них.

— Кэл! Здесь занято, — прошипела она. Он рассмеялся.

— А я и не обещал никаких извращений, — заявил он, проводя ее внутрь. — Все дело в том, что у меня пониже ремня возникла одна небольшая проблема, и я бы не хотел, чтобы Эрл ее заметил. Может быть, нам придется побыть здесь в обществе Космо, пока он уйдет.

При этих словах взгляд ее мгновенно переместился на красноречивую выпуклость брюк Кэла. Когда ее широко раскрытые глаза наконец остановились на его лице, он шутливо застонал.

— Лорен, имейте же сердце, в конце концов. Не смотрите на меня так. Вы должны мне помочь.

Губы ее растянулись в улыбке.

— Проблема, действительно, серьезная.

Он подавил готовый вырваться смешок, а потом бросил взгляд в дальний конец конюшни.

— Приберегите ваши комплименты, милочка, и лучше спросите у меня что-нибудь об этой лошади. Эрл идет к нам.

С лукавой улыбкой она повернулась и принялась рассматривать жеребца.

— О, на этом красавце никто не ездит, правильно?

— Правильно. Какое-то время его вообще никто не трогал, что само по себе — преступление. Он иноходец из Теннеси, и поступь у него гладкая, как масло.

Она протянула руку, чтобы потрепать коня по морде.

— А что с ним не так?

— Он трясет головой. Пару месяцев назад начал забрасывать голову. Так что теперь он может не обращать внимания на команды всадника, если ему придет такая блажь.