Глаза Лорен

Она недалеко ушла. Кэл догнал ее за порогом, повернул к себе и стал долго, со знанием дела целовать в прохладном ночном воздухе. Лорен растаяла в его объятиях. Святой Боже, откуда берется это головокружительное ощущение полета? Быть может, это он вдохнул его в нее, вселил в нее своими губами и руками? Эйфория заискрилась на ее нервных окончаниях, подобно пузырькам шампанского, и Лорен вырвалась и бросилась прочь. Приглушенное проклятие Кэла заставило ее рассмеяться, но, заслышав за спиной приближающиеся шаги, она припустила бегом.

Он снова догнал ее на крыльце домика и по инерции прижал к двери.

— Попалась! — вскричал он и впился ей в губы поцелуем. Лорен задрожала, впитывая его вкус, который казался и знакомым и чужим одновременно, ведь теперь к нему примешивались запахи виски и табака. Кэл сполна воспользовался тем преимуществом, что она была прижата к двери: его руки открыто блуждали по ее телу. Внизу живота у нее вырастало неодолимое желание. Райское ощущение, но недостаточное. Слишком много одежды. Слишком неудобное положение. Слишком все открыто постороннему взгляду.

Отведя руку за спину, Лорен нащупала дверную ручку, и они буквально ввалились внутрь. Кэл пинком захлопнул дверь и снова заключил ее в объятия. Когда обоим уже нечем было дышать, он отпустил ее.

— Фу-у, можно и помедленнее, — выдохнул он, гладя ее плечи.

— Помедленнее? Почему? — Лорен теснее прильнула к нему, ущипнув за подбородок.

Его смех окутал ее волной.

— Помнится, сегодня днем я обещал, что все будет медленно и обстоятельно.

— А как насчет того, чтобы сделать все быстро и бесшабашно? Ты предлагал это, если мне не изменяет память, чуть ли не в первый момент нашей встречи. — Она легонько куснула его за мочку уха. — Помнишь?

Ответом ей послужил грубый рев, когда он прижал ее к внутренней стороне двери. Кэл поцеловал ее почти грубо, бесцеремонно, и этот его поцелуй сначала испугал, а потом восхитительно сотряс ее. Только когда он отодвинулся от нее, чтобы распахнуть платье, Лорен заметила, что он уже успел развязать его. Кэл накрыл ее груди своими ладонями, мягко массируя их через ткань.

Ее благодарный вздох сменился изумленным вскриком, когда он грубо сдвинул чашечки вверх. А потом прижался к ее плоти своим горячим, жадным ртом.

Она пыталась сохранить самообладание, закрыла глаза, чтобы не видеть этой потрясающе чувственной картины, но только еще глубже погрузилась в мир откровенного наслаждения. Она так хотела, чтобы он оказался внутри нее, прямо сейчас.

Лорен заставила Кэла поднять голову для еще одного оглушающего поцелуя, а потом провела рукой по явственной выпуклости, от которой топорщились его джинсы. Теперь уже обеими руками она освободила пуговицу на поясе его джинсов и расстегнула молнию. Его член с готовностью прыгнул ей в руки. Кто-то застонал, но она не поняла, кто из них.

— Сейчас, Кэл. Прямо сейчас. Ну же. Я больше не могу ждать…

Он оборвал ее слова еще одним поцелуем, прижимая к двери и одновременно срывая с нее трусики. Она переступила через них, когда они приземлились у ее ног. Потом Кэл приподнял ее, пока она не почувствовала, что он коснулся ее самого сокровенного места.

— Обхвати меня ногами, — хрипло скомандовал он.

Она повиновалась, зная, что именно это требовалось, чтобы он оказался внутри нее. Шок совокупления на мгновение заставил их замереть, а потом он начал двигаться в ней стремительными и яростными движениями, одновременно так же неистово целуя ее. Все, о чем она могла думать, исчерпывалось фразой: «Я сделала это. Я смогла заставить его потерять голову». А потом все мысли вылетели у нее из головы, и мир растворился в сверкающем взрыве, в котором он парил рядом с ней.

Кэл глубоко вздохнул. Она так хорошо пахла. И на вкус, и на ощупь тоже была хороша. Тело ее обмякло, когда она, дрожа, прижалась к нему. Держать ее становилось все труднее, но ему не хотелось отпускать ее.

Черт, и о чем он только думает? Припер ее к чертовой стене как уличную девку.

Нет, вносится поправка — с той шлюхой, которую он подцепил после первой пары недель пребывания в Калгари, он обращался с большим уважением. Разумеется, при той разнице в возрасте — ей стукнуло тридцать, а ему едва сравнялось шестнадцать — она была для него больше матерью, чем любовницей. Впрочем, Кэлу нравилось думать, будто со всеми своими женщинами он обращается с уважением, даже с девицами на родео, когда те так и вились вокруг него.

Лорен пошевелилась, напоминая ему, что он по-прежнему прижимает ее к двери. «Отпусти ее, Ромео». Ворча, он поставил ее на ноги, запахнув на ней платье. Кэл попытался прочесть выражение ее лица, но Лорен крепко зажмурила глаза. Света в комнате не было, если не считать отблесков огней главного здания ранчо.