Глаза ночи

— Бренвен, милая, будь осторожна. Когда я наводил справки о Джейсоне, узнал нечто, гораздо более обеспокоившее меня, чем просто информация о том, что если бы он захотел помешать мне получить финансирование — а я уверен, что он захотел этого, то он мог бы это сделать. Видишь ли, Бренвен, я выяснил, что никто в точности не знает, чем занимается в столице Джейсон. Все только подозревают, на кого он работает. А если и есть люди, которые посвящены в его деятельность, то они боятся об этом говорить. Его не любят и не уважают — его боятся. Джейсон Фарадей — человек, который занимается секретной деятельностью в очень высоких сферах. Это опасно, Бренвен. И он лжец. Никогда, никогда не забывай, моя дорогая, что твой муж — Большой Мастер Лжи!

Бренвен вздрогнула. Она вырвала свои руки из рук Гарри и охватила себя за плечи. Против своей воли она вспомнила о том, о чем Гарри уже спрашивал: советовалась ли она с руническими камнями до свадьбы. Да, она сделала это и тут же постаралась убедить себя, что не поняла этих нечетких, ужасных видений. Она не хотела видеть правды. Ее Голос, как бы утешая, говорил менее пугающие вещи. «Подожди, — сказал Голос, — придет время, и ты найдешь другой выход». Но Джейсон был так настойчив. Как часто сила его обаяния заставляла ее забывать то, о чем говорил Голос? Часто, настолько часто, что теперь она уже больше не слышала его.

И кроме того, ее положение казалось безысходным, она больше не могла ждать.

Гарри поднес наполовину полный стакан хереса прямо к носу Бренвен.

— Допей. Ты почувствуешь себя лучше.

Она послушно допила. Затем заметила, что комнату заполнила полутьма, а небо за окном стало темно-синим.

— Мне пора возвращаться домой, — сказала она, надевая жилет. — Я приехала сюда сегодня в надежде найти способ каким-то образом помирить вас с Джейсоном, но вижу, что это невозможно. Я хотела, чтобы мы дружили втроем и чем-то занимались все вместе, как это было в Лланфарене, но этого больше не будет. Прости меня.

— Ты права, этого больше не будет. — Гарри протянул к ней руку. — Я рад, что ты пришла ко мне, Бренвен. Ты придешь еще раз? Меня не оказалось рядом с тобой летом, когда я был тебе нужен, но я здесь сейчас для тебя. Возможно, как жене Джейсона, я нужен буду тебе еще сильнее, чем раньше. Позволь мне быть твоим другом.

Бренвен стояла, застегивая жакет одной рукой. Она прикоснулась ладонью другой руки к щеке Гарри.

— Ты заставил меня о многом задуматься. Я должна быть честной по отношению к Джейсону. Я сделала выбор, когда вышла за него замуж, и теперь я должна придерживаться условий соглашения.

Гарри проворчал:

— Вовсе не обязательно честно придерживаться условий соглашения с человеком, который даже не знает значения этого слова!

— Какого слова, — поддразнила его Бренвен, — «честно» или «соглашения»?

— Честно! — воскликнул Гарри и поднялся со столика, на котором он сидел, чтобы проводить ее. Он протянул руку, чтобы открыть дверь кабинета, и остановился, загораживая выход Бренвен.

— Ты прощаешь мне мое ужасное поведение за эти прошедшие шесть месяцев? — прошептал он. Это было совсем не то, что он хотел сказать, но это тоже подходило.

— Да. Не будь таким глупым!

Бренвен испытующе посмотрела в лицо Гарри. В этот момент он был меньше загадкой, а больше просто человеком, и очень обеспокоенным человеком. Она почувствовала, как от Гарри исходит глубокая, нежная забота, она ощущала его тепло, пронизывающее кожу. Это не было похоже на опаляющий жар страсти Джейсона, к которому она пристрастилась и которого жаждала, как наркоман жаждет очередной дозы. Бренвен протянула руки вверх и наклонила лицо Гарри, чтобы поцеловать его в щеку.

— Спасибо за заботу, — сказала она.

Гарри стоял в дверях и смотрел ей вслед до тех пор, пока ее шаги не исчезли вдалеке. Он был одновременно и рад, и опечален тем, что ошибался, — Бренвен отдала свое тело Джейсону, но душа ее осталась неприкосновенной. Бренвен, была ли ее фамилия Теннант или Фарадей, оставалась самой собой.

Он снова прошел в кабинет и выглянул из окна на самой вершине башни во двор внизу. Высокая черная тень широкими шагами пересекала мощеный двор. Гарри вспомнил, что она так и не сказала, зайдет ли к нему еще раз.

Машина была для Бренвен не только убежищем от январского ветра. Это было также место, где она могла остаться наедине со своими собственными мыслями, а после разговора с Гарри Рейвенскрофтом ей это было крайне необходимо. У нее был черный «мустанг» с сиденьями, обитыми светло-коричневой кожей — Джейсон подарил его на Рождество. Когда он вручал ключи и документы, то подчеркнул, что «мустанг» — совершенно новая модель компании «Форд Мотор» и что она, Бренвен — один из немногих в стране первых обладателей этого автомобиля. Бренвен повернула ключ в зажигании, вдохнула чудесный запах нового автомобиля и почувствовала благодарность к мужу, который сделал ей такой подарок.

Тут же в ее сознании раздался голос Гарри:

— Джейсон купил тебя.