Глаза ночи

Ветер был холодным; края пелерины хлестали его по ногам, а уже отросшие седые волосы ветер сдувал назад. Со своим высоким ростом и аскетическим лицом Гарри представлял собой весьма впечатляющую фигуру. Спустившись наискосок по холму, он прошел под террасой и повернулся, чтобы посмотреть на Рейвен-Хилл. Из труб поднимались струйки дыма, и весь дом олицетворял собой комфорт и уют существования этого старого колониального сквайра. Низко висевшие свинцовые тучи становились все тоньше, и на западе уже появилась полоска прозрачного сияющего неба. Он отвернулся от дома и посмотрел прямо вверх, туда, где ветер закручивал спиралью низко висящие тяжелые облака. На мгновение он сам растворился в этом величественном медленном водовороте движения. По правде говоря, он хотел бы превратиться в ворона. Или лучше в какую-нибудь еще более крупную птицу, например филина. Да. Большой, мудрый, седой филин с огромным размахом крыльев. Он оседлал бы облака и даже сам ветер. Ах!

Гарри поднял воротник пелерины и снова зашагал. Он ощущал беспокойство, которое росло с каждым днем. Он не хотел сидеть здесь, он хотел быть в Англии. Или скорее даже в Шотландии, в ее северной части, там, где одни голые скалы, ледяное море и холодный ветер. О, как было бы замечательно провести зиму на священном острове Иона!

У подножия холма он повернулся и решил обойти холм вокруг. Он вернется к дому спереди. Бичер был на лугу на садовом тракторе — глупый старик все еще подстригал траву в это время года. Гарри помахал ему рукой, но Бичер его не заметил. Гарри пошел дальше, потирая нос. Сейчас он двигался прямо против ветра. Он обжигал ему ноздри и выдавливал из глаз слезы.

Да, было бы прекрасно провести зиму на Ионе. Последние пару лет он никуда не ездил, и его резервный капитал заметно округлился. Он мог себе это позволить. Да, он мог бы себе позволить потратить деньги, но не время. Что-то произошло с Бренвен. Возможно, и с Джейсоном также, но происходящее с Джейсоном не имело никакого значения, если не считать того, что оно влияло на Бренвен. Она явно была в стрессе, это очевидно, и как раз в то время, когда Гарри нащупал пути, с помощью которых он мог бы повлиять на ее нежелание использовать свои психические возможности. Он сжал пальцы в кулак и почувствовал в них покалывание при воспоминании о том, что произошло в Пятой башне замка Лланфарен, когда его и Бренвен силы объединились — при выходе из башни он даже смог развернуть поворотный камень одной только силой мысли! Ни до ни после этого он не мог самостоятельно проделать ничего подобного, во всяком случае не в этой жизни. И потом, после такого опыта, она просто закрылась, отстранилась от всего, как будто бы закрыла водопроводный кран!

Что ж, не стоит отчаиваться. Все еще будет, и, может быть, очень скоро. Он долго и тщательно подготавливал ее к этому, никогда не используя слово «видение», так как по каким-то причинам это отпугивало ее. Он помнил, по крайней мере, в большинстве случаев, что нужно говорить «интуитивный» вместо «психический», когда разговариваешь с ней о подобных вещах. Интуиция, развитая до такой степени, как у Бренвен, была все равно тем же самым, что и психическая сила… Просто слово «интуиция» большинство людей считали более приемлемым.

Мне нужно больше гулять на воздухе, подумал Гарри.

Сейчас он находился у самого подножия холма, но крутой склон мешал ему видеть дом. Он решил подняться наверх по легкому пути — по мощеной подъездной дороге. Да, ему определенно нужно больше гулять, иначе, когда он снова окажется в Англии или Шотландии, он будет в такой ужасной форме, что не сможет ходить там столько, сколько необходимо.

На полпути вверх ему пришлось остановиться и отдохнуть. Что бы ни происходило сейчас с Бренвен, возможно, это к лучшему. Стресс, который она сейчас испытывала, заставлял ее в большей степени использовать свои психические способности — Гарри это чувствовал, и он был уверен, что она делает это неосознанно. Если бы, например, он мог деликатно указать ей на то, что она уже делает, поймать ее, так сказать, в процессе… Отдыхая, он снова стал спиной к ветру, и волосы лезли ему прямо в лицо, закрывая глаза. Он нетерпеливо отбросил их назад; в юности он завидовал мужчинам с жесткими, густыми волосами, которые не мог сдуть никакой ветер.

По правде говоря, он и сейчас завидовал. Такие волосы были у Джейсона.