Глаза Сатаны (СИ)

Ариас бросил испуганный взгляд на друга, тот кивнул успокаивающе. Они в молчании увели мулов во двор, так же тихо, ощупью прошли в старую комнатку

– Заснём ли? – прошептал Хуан, устраиваясь на старом топчане.

– Заснешь, Хуан, куда ты денешься! Молчи, а то девчонку разбудишь.

Донья Корнелия молча двигалась по кухоньке, где сидели все жители этого убогого домика. Было позднее утро. Молодые люди были немного смущены, им казалось, что они тут без всякого смысла и вряд ли желанны.

Одна Эсмеральда была радостной, посматривала на Хуана весёлыми глазами и не могла утерпеть, чтобы не сказать что-нибудь. Бабка укоризненно дела­ла страшные глаза, но действовало это лишь на минуту, и девчонка опять за­давала то один вопрос, то другой.

И лишь потом, Хуан всё же спросил донью Корнелию:

– Сеньора, вы отпустите внучку с нами в город? Хочу ей подыскать пода­рок. Что бы посоветовали купить?

Сеньора строго глянула на внучку. У той глаза засветились надеждой.

– Пусть сама решит, Хуан. А то недовольна будет. А ребёнку нужны радо­сти. Без них будет трудная жизнь, греховная... – И она вздохнула, давая по­нять, что думать они могут по своему усмотрению.

Эсмеральда вскочила с колченогого табурета, подбежала к бабушке и звон­ко чмокнула её в бледную щёку.

Домой все трое вернулись немного усталые, возбуждённые, а девочка уже щеголяла с новыми гранатовыми серёжками, а новое платье осторожно и береж­но несла в руках.

Бабушка ничего не сказала об обновках, но можно было заметить, что она рада за внучку. А на душе у Хуана клубком в горле прокатилась волна удо­вольствия.

– Что вы собираетесь теперь делать, юноши? – спросила сеньора Корнелия. – Думается мне, вам не стоит долго здесь задерживаться.

– Я так же считаю, сеньора, – ответил Хуан. – Мы хотели бы проехать по острову. Посмотреть земли, может удастся присмотреть кусок земли.

– У вас есть для этого деньги? – поинтересовалась сеньора.

– Немного есть, сеньора. На пару десяток фанег может хватить. А боль­ше нам и не осилить. А со временем можно и подкупить.

– А кто будет работать на земле? Самим вам не поднять такое, юноши.

– Купим немного скота, пашни много не будет, но на жизнь хватит. Потом и рабов подкупим. Жизнь долгая, сеньора.

Женщина вздохнула. Она молчала, казалось, что-то обдумывала, а потом про­говорила вроде бы как с грустью:

– Завидую вам, ребятки! Вы молоды, полны надежд, не стремитесь к богатству, рассчитываете только на себя. Хотите трудиться, жить свободно. Как это замечательно, просто прекрасно!

Молодые люди переглянулись. Им было удивительно слышать такое от суро­вой сеньоры. Хуан хотел спросить о её прошлом, но не осмелился.

– Я потом тебе немного поведаю о своей прошлой жизни, Хуан. Тебе будет интересно и... – она помолчала, но всё же добавила: – И поучительно.

Хуан удивился, услышав эти слова. Подумал вдруг, что эта женщина иногда легко читает его мысли. Во всяком случае, он это уже подметил несколько раз.

Она ничего не спросила про жизнь у дона Рожерио. Будто ей всё было известно. А ему так хотелось поделиться с ней своими переживаниями и просто поговорить душевно.

Два дня спустя, в вечерних сумерках, ещё не зажигали лучину, эта пожи­лая женщина неожиданно сама подсела на край топчана, где сидели друзья. А после долгого молчания, вздохнув, она сказала с грустью в голосе:

– Вам долго не удастся успокоиться, дети. И землю свою вы добудете не так скоро, как вам хотелось бы.

– Почему вы так считаете, сеньора? – встал с топчанаХуан.

– Вижу, юноша. У вас будет сложная, бурная и опаснаяжизнь. Будет много горестей, жестокостей, прежде чем вы найдёте спокойное место на земле.

– Донья Корнелия!— воскликнул Ариас в страхе.— Вы нас хотите запугать?

– Ну что ты, Ариас? Просто говорю то, что вас ожидает. И очень скоро.

– Что вы такое говорите, сеньора? – вопрошал Хуан в сильном волнении.

– Скоро вам предстоит долгая дорога. Готовьтесь к ней, дети.

Она замолчала. Юноши тоже молча переживали её слова. Внутри скребли коготки страха, неуверенности, тревоги.

Женщина поднялась, заторопилась и вышла, оставив ребят с чувством недосказанности, недоумения и массой возникших вопросов.

Ариас многозначительно смотрел на Хуана, будто упрекая его в том, что он не принял его предостережения в причастности этой сеньоры к сонму ведьм.

Сеньора Корнелия неожиданно появилась с тонкой стопкой бумаг, перевязанной выцветшей лентой.

– Хочу немного просветить вас, дети, – таинственно молвила она. Нетороп­ливо развязала тесёмку. Листов шесть или семь пожелтевшей плотной бумаги лежали на топчане.

Юноши в недоумении смотрели, как сеньора перебирает их, некоторые чита­ет, словно восстанавливая в памяти давно прошедшие события.

Наконец терпение ребят было вознаграждено. Она начала говорить:

– Не удивляйтесь, юноши. И не думайте, что я полоумная, выжившая из ума старуха. Просто настало время выговориться, а вы мне кажетесь людьми по­рядочными, не могущими меня оскорбить своим невежеством и бездушием.

– Что вы, сень... – Хуан замолчал, повинуясь властному жесту Корнелии.