«Глаза Сфинска» Записки нью-йоркского нарколога

         Спустя несколько недель она мне позвонила и радостно сообщила, что, благодаря моему письму, судья принял решение в ее пользу. Ей разрешено практически без ограничений видеть сына! Теперь она полностью изменит свою жизнь. У нее уйма «правильных» планов: получить GED (эквивалент школьного аттестата), сменить работу стриптизерши на другую, пристойную, скажем, продавщицы в магазине; пойти на курсы косметологов. А потом отвоевать себе сына, чтобы жил вместе с ней...

         Последний раз я узнал о Римме года через три, когда работал в амбулаторной клинике одного госпиталя, где было и детоксификационное отделение, куда попадали наркоманы/алкоголики в состоянии ломок. Амбулаторную клинику связывала с детоксом общая электронная система, поэтому каждый нарколог имел доступ к информации обоих отделений. 

         Однажды в списке новопоступивших в детокс пациентов я увидел имя и фамилию Риммы. Позвонил туда – убедиться, что это именно она, а не ее тезка-однофамилица.

Чудес не бывает. Это была та самая Римма. Я побеседовал по телефону с наркологом из детокса, расспросил его о Римме. Сказал, что когда-то был знаком с нею. Даже упомянул о ее незабываемом шарме:    

         – Постараюсь завтра зайти к вам в детокс, чтобы повидаться с ней.

         – Чего на нее смотреть? – холодно отозвался коллега. – Лежит на кровати, тощая, вся в прыщах. Никакого шарма. Обычная потасканная блядь из борделя...

                                                        ххх

          

         Сказать ли, что Римма и сотни, тысячи ей подобных женщин – никудышные,  дрянные матери? Что пакетик с наркотиком любят больше, чем родных детей? Что из-за таких горе-матерей дети попадают в Систему, где за ними наблюдают специальные работники из агентств по защите детей, где их дела бесконечно рассматриваются в судах, что из-за таких мамаш детей сдают в приютские семьи и приютские дома?      

         Да, да, все это правда. И нельзя их прощать, нельзя их жалеть. Пусть калечат свои собственные жизни – их право, но детей-то за что?

         И все же... Припоминаю и другую, похожую на Римму, итальянку Мелису. И русскую девушку Валю. И чернокожую Жасмин. Все они ходили по судам, где обещали, клялись, рыдали, умоляя судей не лишать их материнских прав. 

         Порой  им разрешалось брать детей к себе, на оговоренное время. Какой радостью тогда светились их лица! А иногда они приводили своих детей в клинику, чтобы похвастаться ими перед всеми.  

Будущее этим молодым женщинам рисовалось в розовом цвете, и картинки у всех были схожи: они закончат лечение, никогда больше не будут заниматься проституцией, судьи полностью восстановят их материнские права. А там... овладеют нормальной специальностью и заберут детей к себе. Будут покупать им самую лучшую одежду, отдадут их в престижные школы и колледжи...  

         Они мечтали, как любят мечтать о будущем все наркоманы, используя для своих картинок исключительно розовые краски, потому что в их прошлом преобладали серые.

         Увы, не всем из них удавалось пройти через ворота того нарисованного рая, не все успешно заканчивали лечение и возвращали себе детей. После очередного срыва некоторые, отчаявшись, погружались в еще больший разврат и наркоманию, чем прежде. Знаю одну, которая после лишения ее материнских прав попыталась покончить с собой. Но не смогла и очутилась в сумасшедшем доме... 

                                                        ххх  

         Некоторые коллеги (мужчины) советовали мне: если есть такая возможность, лучше вообще не иметь среди своих пациентов женщин. Легче,  говорили они, работать даже с отпетыми уголовниками, чем с женщинами, особенно молодыми и красивыми.    

         – Ты себе не представляешь, что они вытворяют, – делился со мной коллега, пуэрториканец по имени Эрнест. – Женщины... Никогда не поймешь, когда они врут, когда говорят правду. Мне кажется, они сами этого не знают. Они устраивают в твоем кабинете настоящий стриптиз. Нет, не обязательно раздеваются, хотя иногда пробуют делать и это. Они устраивают стриптиз душевный, стриптиз признаний и откровений, снимают с себя один наряд за другим. И когда думаешь, что этот наряд последний и стриптиз откровений закончился, оказывается, – еще нет, это только начало. А ты уже весь изнемог, уже хочешь ее и постоянно думаешь о ней, и даже во сне ее видишь. Какое уж тут лечение, если у тебя на нее... – он сжал кулак и согнул в локте свою мускулистую, татуированную руку.

                                                        ххх  

Больше половины женщин, ставших наркоманками, вне зависимости от расы, национальности или страны, откуда они были родом, в своем прошлом – в отрочестве и ранней юности – претерпели разного рода сексуальные надругательства или жестокости.   

Повлияли ли эти психологические травмы на их дальнейшую судьбу, на то, что они взяли в руки шприц? Вне сомнений.

Легко и быстро, однако, такие травмы не лечатся. Не порез на руке. 

          ххх

         В любой наркологической клинике, можно смело утверждать, представительниц прекрасного пола меньше, чем мужчин. С чем это связано?  

         Скорее всего, с тем, что по своей природе женщине все-таки в большей степени, чем мужчине, присуще чувство долга и ответственности перед собой и семьей, и это ее удерживает от опасных увлечений