Глаза цвета стали

– Эй! Вы кто вообще такие и чего тут забыли? – окликнул нас старшина ополченцев. Браво выйдя вперед, он требовательно протянул руку, требуя предъявить идентификатор.

Мы с готовностью передали свои жетоны. Критично осмотрев их, ополченцы более приветливо сделали нам жест следовать за патрулем. Мы прошли вместе сквозь вторую линию обороны внутрь самого поселения, а дальше они оставили нас в покое. Всюду над головой без устали крутились с громким жужжанием лопасти ветряных мельниц, а из старых труб выбивались столбы горячего пара, под ногами вибрировала почва – под землей работала маленькая геотермальная электростанция, построенная у горячих источников. Пройдя несколько кварталов, мы углубились в узкие переулки, где неожиданно на нас, не разобравшись, попыталась напасть и ограбить какая-то оголтелая местная шпана, состоящая сплошь из одних чумазых подростков самого потертого и задиристого вида. К счастью, одного вида нашего оружия, войсковых шевронов и решительности во взоре оказалось достаточно, чтобы они поспешно ретировались во тьму соседних пятиэтажек, так же быстро, как и появились. Мы им были не по зубам, и они это прекрасно знали. В случае угрозы здоровью мы имели право применять оружие на поражение.

Антон сердито опустил автомат стволом вниз и презрительно сплюнул на землю:

– Ну и местечко, того и гляди, подрежут или ограбят. Далеко еще? Куда завел?

– Почти пришли. За следующим поворотом на холме, сразу после водонапорной башни.

– Неудачное место для поселения, сколько раз говорил. Бухта открыта для вторжения с моря. Руины Малокурильска являются рассадником крыс и болезней, а старая погранзастава и того хуже – проклятое место.

– Что ты знаешь про заставу? – тут же заинтересовался я, обернувшись. – Рассказывай.

– Мне о ней известно немного, да и то с чужих слов. В пятидесятые годы прошлого века здесь жили пограничники. Ничем не примечательная погранзастава в один прекрасный день перестала выходить на связь. Прилетевшее на разбор начальство обнаружило всех пограничников в разных заныченых местах базы. Такое впечатление, будто они от кого-то пытались спрятаться или укрыться. Сотня еще недавно здоровых и крепких парней выглядели так, словно попали к мяснику на разделочный стол. Темная, в общем, история. Дело быстро замяли без огласки и положили под сукно. Виновных, как водится – не нашли. Списали на несчастный случай – взрыв склада с боеприпасами, но те, кто видел эти тела, впоследствии не могли говорить об этом без содрогания. Вот такая вот история.

– Жесть. – Я невольно стиснул оберег. – Есть предположения, кто это мог сделать?

– Многие считали это враждебной вылазкой японцев, стремящихся таким образом изгнать, как они считали, врагов со своей территории и дестабилизировать ситуацию на островах курильской гряды. После второй мировой среди японцев осталось достаточно много разного зверья и отребья. Эти азиаты почти все психи.

– С какого это перепуга они считали наш остров своим?

– Согласно Японо-Российскому трактату о границах, остров был отдан Японии вместе с остальными Южными Курилами. После поражения Японии во второй мировой войне острова вернулись в состав Советского Союза. В 1956 году произошло подписание Совместной декларации СССР и Японии, которая фиксировала согласие СССР передать острова Хабомаи и Шикотан после подписания мирного договора. Но японцы захотели забрать все острова. В 2004 году Россия, как государство-продолжатель СССР, признает Декларацию от 1956 года и готова вести территориальные переговоры с Японией. Но эти узкоглазые и хитрожопые хорьки нагло оккупировали острова, по-видимому, решив, что время переговоров закончилось и им все сойдет с рук. В 2013 году японский десант высадился и закрепился на всех спорных островах, как когда-то поступили аргентинцы на Фолклендах. Что было дальше ты и сам прекрасно знаешь.

– Ну ты монстр! Просто ходячая энциклопедия! – восхитился я.

– Некоторые считают, в том числе и я, что это было первое нападение некроморфов. Тела сожгли, а результаты расследования засекретили вплоть до конца 90-х годов. Местные жители из старожилов, кто помнит то время, рассказывали, что незадолго до трагедии с неба упала звезда и залила горизонт алым, как кровь, светом. Старики сразу предупредили, что это очень плохое знамение, а через пару дней произошло ЧП. Так что все неспроста.

На душе у меня сделалось мрачно и тоскливо. Значит ли, что уже тогда были признаки грядущего конца? Догадывались ли руководители в разведке, что именно произошло с теми бедными солдатами? Если это была первичная агрессия некроморфов, то куда потом подевался носитель этой заразы? Сплошные загадки во тьме, мать их.

– Говоришь, тела потом сожгли? – переспросил я, чуть не провалившись в глубокую яму посреди дороги, но вовремя перепрыгнул ее, наступив ботинком в чью-то блевотину. Чертыхнувшись, стал быстро шаркать подошвой ботинка по асфальту. – Проклятье! От твоих откровений у меня испортилось настроение. Мы на месте. Дальше говорить буду я.