Глаза цвета стали

– Напрасно вы грезите о других мирах, в то время как ваша планета едва ли не единственная и уникальная в своем роде. Я был в высшем органе Крул Каи, на Зете-Ретикуле. Помню безумный хаос красок. Чуждую растительность и непривычные для глаза строения. Каждую секунду мучительного пребывания на Зете-Ретикуле я мечтал только о возвращении на Землю. Поверь на слово, наш дом здесь и никакой другой его не заменит. Сейчас нужно отстоять Землю.

– Ну а космические корабли? – допытывался я. – Они все в виде летающих тарелок?

– Форма не важна, важно содержание, – терпеливо объяснил Хет. – Они могут выглядеть как угодно, даже как глыба камня. Для начала ты должен уяснить, что никаких полетов в глубоком космосе, где нет звезд, не существует. Большинство планет и звезд в нашей Галактике связаны меж собой невидимыми связями, которые галакты называют – струнами. По ним происходят мгновенные перемещения в пространстве. Это так называемый трансферт по каркасу Вселенной. Транспортные маршруты используются так давно, что уже никто не помнит, кто открыл эту технологию первым. Многие расы пытались создать более эффективную систему полетов в космосе, но пока что струны единственно возможная альтернатива.

– Но почему никто не хочет нам помочь? – воскликнул я в сердцах.

– А зачем? – холодно спросил Хет. – У тебя часто болит душа за дикарей Новой Гвинеи?

– При чем тут Новая Гвинея? Мы совсем другие!

– Так, когда ты в последний раз отдавал свою рубашку, дикарю?

Я тихо рассмеялся, признавая свое поражение. Ох, и ловкач этот Златокожий жлоб.

– Сдаюсь. Аналогию понял. Тогда последний вопрос, зачем они к нам тогда прилетают?

– По разным причинам. Солнечная система долгое время была изолирована, – Хет совсем по-человечески пожал плечами. – Посещают в основном туристы. Ревизоры звездных маршрутов. Пространственные дизайнеры и инженеры. Старатели, разыскивающие редкоземельные элементы. Просто любопытные, которым не живется спокойно. Солнечная система в регистре Крул Каи открыта для посещений. Никто не запрещает сюда прилетать. Если бы вы развязали меж собой глобальную войну, тогда систему закрыли на карантин. Кстати, вы были очень близки к подобному печальному исходу. Обычно при карантине планету погружают в стасис.

– С ума сойти! Значит, нас посещают одни зеваки.

Ощущая в душе злость, я демонстративно отвернулся к стене и закрыл глаза.

– Черт бы подрал этих туристов… – сонно пробормотал я, обняв автомат.

Самолет без происшествий миновал западную часть острова Хоккайдо и взял курс на Амурский залив. Равномерный гул четырех мощных двигателей навевал уныние. Те сорок минут, что удалось подремать, даже во сне были омрачены мыслями о Большой земле. Как встретит нас зло Запределье? Не разобьемся ли при десантировании? Как много шансов найти злополучный Ключ и выживших людей? А так же многие другие вопросы, на которые никто не знал ответов.

Томительное ожидание сменилось суетой. Всем не терпелось начать действовать.

– Подъем лежебоки! Нас ждут вино и бабы! Погудим в городе на славу! – разорялся Лютый, наблюдая за сонным Джавахарлаевым. – Ты готов к новым волнительным испытаниям, Соколик? На этот раз под защитой брони в полной безопасности. Всю ночь метался болезный по всему взлетному полю, теперь и посидишь…

Баха хмуро посмотрел в его сторону:

– Я все гадаю, в каком мире ты живешь, Лютый! У твоей страны фантазий есть название?

– А как же! Называется эта страна Чуркистан! Мое любимое место!

Предотвращая назревающую свару, Шепард отправил Лютого грузить в бронемашину пулеметы РПК, а Баху подрядил собирать оставшиеся вещи. Единственный, с кем не возникало никаких проблем, был отец Тихон, но и он подозрительно присмирел после вылета с острова.

– О чем думаешь, Тихон, о боге или о людях? – весело спросил я.

– Гадаю о правоте утверждений биологов, экологов, геологов и инженеров, выдвинувших теорию полного исчезновения цивилизации в течение короткого периода времени.

– Чего-чего? – от неожиданности я даже растерялся. Его ответ застал меня врасплох.

Тихон наградил меня сумрачным взглядом и нехотя объяснил словно ребенку: