Глаза цвета стали

– Некоторые ученые пытались найти ответ на вопрос, что произойдет с нашей планетой, животными и растениями, если люди внезапно исчезнут. Как долго будут существовать созданные человечеством памятники и артефакты? Что останется от нашего индустриального мира? Что разрушится, прежде всего? Есть теория, что через шесть месяцев пригородные районы крупных городов начнут заселять дикие животные, обычно сторонящиеся городов, а мыши и крысы, поглотившие все съедобные запасы, покинут их. Через двадцать пять лет морская вода затопит Лондон и Амстердам. Через сорок почти все деревянные постройки либо сгорят, либо сгниют, либо будут уничтожены термитами. Разрушатся земляные дамбы. Через семьдесят большая часть из шестисот миллионов автомобилей превратится в груду металла. Через сто обрушатся мосты из-за коррозии несущих конструкций. Через двести не станет даже небоскребов. Через пятьсот превратятся в прах современные средства хранения информации: жесткие диски, ди-ви-ди. Через тысячу лет на Земле практически не останется доказательств существования человеческой цивилизации. Меньше всего пострадают здания и конструкции, сделанные из массивных камней и толстого бетона, например, египетские пирамиды, Великая китайская стена и плотина Гувера. Однако, через десять тысяч лет исчезнут и они. Это не значит, конечно, что жизнь на Земле прекратится после исчезновения людей. Просто она станет другой.

– Не хочу мешать столь ученой беседе, – тактично вмешался в разговор Шепард. – Но лучше двум таким выдающимся ученым мужам как вы занять места в машине. Добро пожаловать в Приморский край! Пока вы предаетесь праздным беседам, мы уже летим над сушей.

Выглянув в иллюминаторы, я с тревогой увидел темную громаду суши. Страх и надежда любого из нас. Как долго мы были оторваны от нее словно дети от любимой матери? И плевать, что она стала тревожной, опасной и негостеприимной – мать остается матерью всегда.

– Еще насмотришься Алешин. Каждый знает свое место.

– А что делать с уазиком? – спросил Соколик. – Он нам перегородил выход.

– Когда откроется грузовой люк, вытолкнем наружу.

Запрыгнув внутрь бронетранспортера через боковую дверцу, я первым делом пристегнулся широкими ремнями безопасности. Лютый занял место у башенного крупнокалиберного пулемета, Баха поближе к запасному выходу, а Тихон смиренно сгорбился на лавке в десантном отсеке между тюками с продовольствием. Место водителя занял Шепард, а я тем временем в соседнем кресле, изучал планшет с картами. Двигатель и системы жизнеобеспечения медленно оживали, наполняя окружающее пространство легкой вибрацией. Все было как будто в норме.

– Пятнадцать минут! – выкрикнул Шепард, обращаясь ко всем. – Пристегнитесь святой отец! Вначале будет свободное падение, потом резкий толчок. Не расшибите головы о потолок.

Я надел на голову танковый мягкий шлем, а к горлу прикрепил ларингофон:

– Очень правильная постановка вопроса, Дэн. Ты как всегда видишь дальше и глубже нас.

– Всегда, пожалуйста, – отмахнулся Шепард, и обратился по рации уже к Степану. – Свиридов, мы упакованы и на местах. Начинай десантирование, когда будешь готов.

– Добро. Начинаю снижение, – проскрипела рация. – Сейчас чуток потрясет.

Томительное ожидание стало действовать на нервы, поэтому Дэн решил отвлечь всех от невеселых мыслей поучительной лекции по десантированию: