Глазами сокола (СИ)

Очень давно её настоящее имя стало одним из тех слов, которые не стоит произносить никому. Оно уже много столетий не было сказано, спето или записано. Даже сама женщина опасалась его говорить. Порой, правда, когда она оставалась наедине с собой в тишине и темноте комнаты, которую считала своей, особенно, если в комнате было зеркало, её неумолимо тянуло произнести его, хотя бы шёпотом. Может, чтобы проверить, помнит ли она его сама, способны ли её губы произнести это короткое слово, звучание которого ныне было под запретом? Как бы то ни было, ласточка не страдала оттого, что называли её по-разному. За её жизнь ей было дано множество имён. Особенно по душе ей было то, которое три сотни лет назад дал ей шаман одного дикого и немногочисленного народа. Он встретился ей на одном отдалённом остове, который Листурийские мореплаватели нанесут на карты ещё не скоро. По своему невежеству, но видно додумавшись, что ни один мир не может появиться без сил могущественных и потусторонних, они приняли её за богиню. И назвали её словом, которое на их наречии (а ласточка понимала все языки этого мира и несколько из миров соседних) означало «Мерцающая Тень», как та жутковато-таинственная, что обретается каждым предметом вблизи пылающего костра.

Были и другие имена, но, как и многое, они быстро ей надоедали. Даже раболепные идолопоклонники, падавшие ниц сразу же, стоило ей появиться на маленьком южном острове у самого кончика континента, однажды, совсем наскучили. И сегодня проезжающий по счастью мимо путешественник, что откроет остров для всего мира, с лёгким разочарованием отметит, что он необитаем: лишившись возможности видеть земное воплощение своего божества, наивные дикари перестали есть, и вскоре, маленький народ так и остался не открытым.

Вам покажется, что ласточка была жестокой, и вы будете правы. Однако, мучения смертных существ сами по себе не приносили ей радости, так же, как и не вызывали сочувствия. Живя на земле слишком долго, она перестала радоваться этой бесконечной, ни к чему не ведущей жизни. Оттого она и придумывала себе новые увлечения, порой менявшие судьбы множества людей, как и случилось теперь с Эстеврийцами. Хотя далеко не всегда её цели были столь важны для истории мира. Ведь, к примеру, её прошлым развлечением была жизнь в облике маленькой птички, в котором она пробыла ровно одно человеческое поколение. Теперь же ласточка планировала для себя новую роль: доброй и щедрой королевы.

Однако, кое-что ей не нравилось: из-за опрометчивого решения Бриана, женщина теперь была вынуждена действовать совершенно не по тому сценарию, который планировала изначально (увы, свобода выбора человека была вне её власти). Она назвалась Селестой Соколицей, хотя ею не была. Ласточка не могла принять личину живого человека (так уж гласили законы этого мира), но могла создать ощущение у окружающих её людей, порождающее вереницу бесконечных сомнений в собственной способности видеть, слышать и запоминать. Ей удалось сбить с толку и нянек, растивших девушку, и учителей, обучавших её, и почти у всех подруг (кроме одной, которую теперь все считали сумасшедшей). И вот, в памяти всех, образ королевны лишь смутно был связан со светлыми волосами и открытым, почти детским лицом. Он потускнел на фоне рыжеволосой пышногрудой красавицы.

Удалось ей и стать любимой народом королевой. Очень просто завоевать сердце человека придя к нему на помощь в трудную минуту. И теперь, в не знавшем ранее зимы крае в каждом доме славили юную королеву, не пожалевшую ни быстро истощавшейся казны на тепло и пищу для своих подданных. И никто даже не задумался (или не смог признаться в этом) что было странным совпадение стольких таинственных и трагических событий, благодаря которым правительница взошла на престол.

Меж тем, запасы зерна истощались, копчёная и солёная рыба, хранившаяся в пахнущих дымом и древесной смолой бочкой, почти вся уже была роздана, а воды залива, некогда расчерченные клиньями плывущих в порт морских судов, с каждым днём всё сильнее сковывал лёд. Сады не только перестали плодоносить, но и медленно умирали, оставляя чёрные и влажные скелеты стволов ещё недавно прекрасных деревьев.

Мирида была рядом. Преследовала свою мучительницу непрестанно. И уж лучше бы она была всего лишь призраком, мерцающей тенью когда-то живого человека, а не тем, чем она стала (так думала ласточка)! И если уж на чистоту, женщина уже начала жалеть о том, что не оставила в покое прошлую королеву Эстеврии. В конце концов, живого человека из плоти и крови можно было бы и запереть в одной из замковых башен, как поступали часто злодеи древности, или выслать прочь из дворца. Но теперь ласточка ничего не могла сделать со своим личным мстительным духом, денно и нощно отравлявшим её существование…