Глазами волка

– Потому что согласия нет. Неделю совещаются, а избрать не могут. Даже в совете старейшин полный разброд и кто-то, я слышал, явился на собрание в скифских штанах. Так и живём без стратега.

– Если дело за этим, – твёрдо сказал Лик, – то дело решено.

– Ты знаешь, кого стратегом выберут? – осведомился старик. – Ну, молодец. А кто сегодня победит, случайно не знаешь? Просто на выборы стратегов ставки не принимают. а мне как раз нужно выиграть пару динаров…

– Пусть назначат стратегом меня, – произнёс Лик, – Я добуду голову Палака и возьму Новую Столицу. Новую Столицу отдам вам, а голову оставлю себе. Из этой глупой головы получится хорошая чаша.

35

Разговоры стихли. Это был первый раз, когда все прислушались к юноше.

У неврийца закружилась голова – словно он только что наполнил вином и выпил залпом ту самую чашу из царского черепа.

– Хочешь, значит, стратегом Херсонеса быть, – проговорил стражник, – А может, сразу царём станешь? Зачем мелочиться?

– Царство я отдам вам. – пообещал Лик, – мне оно ни к чему. А вот отомстить Палаку я поклялся на лошади. Так что можете смело избирать стратегом меня. На моей стороне – бессмертные боги!

– А тебе сколько лет? – поинтересовался стражник, – Четырнадцать, правильно?

– Нет. Шестнадцать. Я достаточно взрослый.

– Ты не боишься, что война начнётся раньше, чем ты возмужаешь?

– Мадию было пятнадцать, когда он принял командование, – возразил Лик, – А он воевал успешно. Разграбил и поработил двадцать царств и дошёл до Египта. В Тейшебаини он взял в плен трёх дочерей царя Сардури. Они были так прекрасны, что он не мог выбрать лучшую и женился сразу на трёх. А мне уже шестнадцать, я ещё лучше справлюсь.

– Если тебе шестнадцать, – ответил стражник, – то должен понять, что не тебе одному трёх принцесс хочется. Ты слышал, что по закону избирать стратега можно только из горожан?

– Это глупый закон. Так город теряет способных стратегов. А ещё, это небольшое препятствие. Отмените закон – и вы увидите, на что я способен.

– Городу нужны пусть немногие, но верные воины, – заметил стражник, – готовые за него умереть.

– Наймите меня, – сказал Лик, – и вы увидите, как умеют умирать неврийцы.

– Как умирают неврийцы, мы сегодня вечером и так посмотрим, – сказал старик, поднимаясь с места и выбирая крошки из бороды, – А ты, мальчик, запомни – стратег приносит клятву в святилище, а святилища волкам не отдают. Совсем юный, а уже править задумал.

Вслед за стариком начали расходиться и остальные. Видимо, услышанного было достаточно, чтобы определиться со ставками.

Один Килон остался сидеть с новым другом. Хотя возможно, юному гераклейцу было просто лень подниматься из-за нагретого солнцем стола.

– Странно, почему с нами едят только такие, как мы, – заметил Лик, – Или богатые не интересуются ночными представлениями?

– Богатые только ими и интересуются.

– И им что, не интересно, кто победит?

– Очень интересно, – ответил Килон, – На трагедии столько не заработаешь. Потому и подсылают к нам тех, кто обычно у них обедает..

– Если бы они вместо посыльных угостили обедом меня, я бы рассказал больше.

– А если будешь есть с равными – больше вероятность, что сболтнёшь лишнее.

36

Лику снилось, что он снова в Новой Столице. Он шагал по всегда пустующей галерее, что справа от дворца. Галерею, как и всё здесь, построили по гераклейскому образцу и пока не придумали, для чего приспособить.

Что я здесь делаю? – размышлял Лик, – Вечером служба, Луна как раз полная. А я здесь, на юге.

Надо бежать, бежать на Песчаные Мысы. И если он будет бежать стремглав, то сможет успеть.

Но ноги увязли. Песок засыпал галерею, и ноги проваливались. Надо выкопаться, надо уйти… Вдруг из-за поворота покажется рыжая бородка Палака и царь сурово спросит – что это за воин такой, что покинул свой пост и бродит по дворцу?.. Но ноги словно прилипли. Лик нагнулся, заметил, что у него уже лапы, начал разгребать песок – и проснулся в уже знакомом подвале.

Это Маэс тянул его за ноги.

За дверью – вечерний полумрак. Лик поднялся, протёр глаза и вспомнил, что собирался вздремнуть перед ночным представлением.

А ещё – что на службу ему больше не надо.

– Идём, – произнёс он – больше для уверенности, что проснулся, – Пора? Пора, я понимаю…

Дом уже засыпал. Двор кутался в полумрак, как в одеяло. Главный проспект опустел, и город казался затаившимся зверем.

– Нам надо продержаться неделю, – вдруг сказал Маэс.

Лик вспомнил стражника, старого Оронта, других людей с площади. Эти сомневались, что Маэс продержится до второго раунда. А тут неделя…

– Через три недели закрывается первый сезон навигации, – продолжал Маэс, – Понтийцы не рискнуть перебрасывать большой десант через негостеприимное море. Если скифы не полезут на нас раньше, понтийцы сюда не войдут.

– А если войдут скифы?

– Скифы не смогут взять город. Как не смогли двести лет назад.

– Двести лет назад и нас с тобой не было.

– Очень остроумно. У Ихневмона рассуждать научился?

– Если город возьмут, я не смогу отомстить, – напомнил Лик.

– А, это… Всё лошадь забыть не можешь.

– Скиф не забывает коня, – ответил Лик, – даже если этот скиф – оборотень.