Глазами волка

– Почему вы на меня так смотрите? – осведомился Лик, – Не собираетесь подчиняться? Я и не заставляю. Война – для свободных, а раб должен сразу выбирать рабство. Я вас что – притащил сюда на аркане и держу связанными по рукам и ногам? Вы в свободном городе и свободы делать, что пожелаете. Пусть здесь останутся только те, кто готов сражаться и побеждать. Остальные – вон отсюда! Вы знаете, где здесь ворота, вы через них заходили. Может быть, вам получится уйти живыми. Пусть вас там покроют плевками и поколотят, вы этого вполне заслуживаете. Но не мешайте нам, настоящим скифам, погибать славной смертью. Только запомните хорошенько, всё что здесь было! Если спросят вас, видели ли вы победоносного Маэса из Меотии и Лика Неврийца, отвечайте – видели! А когда спросят, где и когда вы их предали, отвечайте – в вольном городе Херсонесе, на празднике Могучей Луны!

Никто не двинулся с места. Потом привратник нарушил молчание:

– Скажи, как ты собираешься защищаться? – спросил он.

– Кто хозяин этого дома? – Лик оглядывал собравшихся, – Он здесь есть? Или его слуги.

Привратник выступил вперёд.

– Хозяин разрешил нам… – начал он.

– Он скиф?

– Нет, из Колхиды…

– Связать его, – скомандовал Лик.

Привратник продолжал смотреть на Лика. Теперь его лицо было бледным, а в глазах стыл ужас.

– Почему ты стоишь? – осведомился ликантроп, – Тебе приказ непонятен?

Привратник без единого слова зашагал в сторону опочевален. Прошло немного времени – и оттуда послышались крики и звуки борьбы. Потом они стихли.

– Сколько нас? – Лик оглядывал собравшихся, – Человек сорок есть?

– Пятьдесят три, – ответил привратник, снова выходя из дверей, – Я считал.

– Отлично. По пять человек на стену. Остальные – в резерве. Разбирайте оружие, какое найдёте. Ножи, серпы, оглобли, камни – всё войдёт в дело. Не мне вас учить, в войне сейчас все разбираются.

Скифы двинулись по местам. В их движениях появилась та самая ловкость и осмысленность, какая бывает у солдат, когда они наконец-то узнают, что с утра будет битва.

Лик так и стоял у костра, опираясь на горящую палку. Маэс подошёл к нему, удивлённо моргая глазами. Юноша убрал факел в сторону, чтобы пламя не мешало другу.

– Молодец, – произнёс Маэс, – В городах я такого ещё не видел. Даже это последнее, что я вижу в своей жизни – молодец!

– Моё сердце всё равно неспокойно.

– Такое сердце успокоится только в могиле.

– Я был так глуп, когда шёл в этот город…

– Мы все глупы в шестнадцать лет, – сказал Маэс. Подумал и добавил – Глупы и в шестнадцать лет, и в семнадцать, и так дальше до самой смерти.

– Нет, я был очень глуп, неописуемо глуп. Глупость была широкой, как степь и глубокой, как река Океан… Одна надежда – что я не был глуп слишком долго… Я думал, что смогу мстить один. Один!.. Даже у Геракла был Гилас. И Конан, предводитель киммерицев, тоже ходил с войском! Я всё равно не смог бы отомстить один. Чтобы сокрушить Палака, нужно войско. Вот что надо было искать! Соратников!

– Войско у тебя, считай, уже есть, – заметил Маэс, – Осталось немного – одержать победу…

Лик кивнул и швырнул догорающий факел в костёр. Он хотел ещё что-то сказать, но крик привратника прервал его мысли.

– Штурмуют! – кричал он, – Лестницы ставят, со стороны рыбных бочек!

Лик снова ударил в Луну. И, когда гул затих, приказал.

– Защищайтесь!

43

Лик не успел к битве. Когда он бежал через арки, драка уже кипела вовсю, но в конюшне было тихо и темно. Лошади подняли морды и посмотрели на него укоризненно.

Наверное, они о чём-то догадались.

– Что с ними? – крикнул Лик в темноту. Он специально следил, чтобы случайно не перейти на местный язык. Отребье, что лезло на штурм, едва ли говорит по-скифски – а значит, не сможет разгадать команды.

– Отошли, – крикнули сверху, – Они не ждали, что будем сопротивляться.

– Отлично, – сказал Лик и отправился назад, к костру и Луне.

Конечно, военачальник должен быть в бою и подавать пример мужества. Но мы – не в степи, и здесь – не конная битва. Когда ты в осаде, почти невозможно угадать, откуда нанесут первый удар. Приходится быть в центре, чтобы успеть на выручку.

Маэс стоял там же, под медным диском. Он вооружился оглоблей, привязал к ней серп и, помахивая этим орудием, отдавал команды тем, кто остался в резерве.

– Как долго мы должны продержаться? – спросил Лик.

– Командир – ты.

– А ты – мой советник.

– Спасибо.

– Теперь отвечай, как долго мы должны продержаться?

Маэс сощурился в сторону ворот, словно надеялся прочитать на них ответ. Но там были только тёмные доски.

– Я не знаю, – ответил он, – Думаю, до утра. Наутро городской совет будет вынужден собраться и решать. Это вольный город, они не смогут приказать жителям сделать вид, что ничего не происходит.

– Я понял, – Лик снова ударил в Луну и закричал по-скифски так, что с улицы послышалось эхо, – Слушайте всё! Сейчас лето. Светает рано. Нам надо дождаться рассвета! Когда рассветёт – они уйдут! Если полезут – сражайтесь смело! С нами и Луна, и Солнце, и все бессмертные боги!

Одобрительный боевой вой был ему ответом. Лик заулыбался.