Глазами жертвы

Уже несколько недель они с Тейтумом отслеживали каждый шаг Гловера за последние десять лет, будто смотрели фильм в обратной перемотке. Начали с его последнего жилища. Он поселился по соседству с Зои. Снял квартиру под именем Дэниела Мура и больше месяца следил за самой Зои и за ее сестрой Андреа. Когда Зои поехала в Техас на расследование, Гловер нанес удар. Просто повезло, что Андреа осталась целой и невредимой. А Гловер получил пулю и засел в своей берлоге, зализывая раны. Судмедэксперты заключили, что он чуть не умер, но сумел остановить кровотечение. И, как только смог стоять на ногах, сбежал[2].

Дальше — больше. Гловер был при смерти. Не из-за ран, все гораздо прозаичнее. У него неоперабельная опухоль мозга, и от этого он стал еще опаснее, чем раньше. Умирающему зверю нечего терять.

Зои повернулась к О’Доннелл. Детектив стояла в дальнем углу комнаты, ее темные глаза следили за действиями фотографа. Тот, опустившись на колени, делал снимки следов.

— Можно посмотреть фотографии тела? — обратилась Зои к О’Доннелл.

Та нахмурилась, обдумывая просьбу, и наконец велела фотографу показать снимки.

Тот встал, длинным пальцем поправил на носу очки в толстой оправе. Затем начал возиться с камерой, просматривая изображения на экране.

В гостиную вошел Тейтум.

— В спальне несколько пятен крови. — Он указал на дверь за собой. — А еще — следы ботинок и кровавые отпечатки рук на ночном столике и на стене.

— Отпечатки пальцев есть? — спросила Зои.

— Вряд ли. Во всяком случае, без приборов видны только размазанные пятна крови. По словам криминалиста, их оставили рукой в перчатке.

— Если убийца был в перчатках, значит, все спланировал. Но тут полный хаос, будто действовали наобум, — задумчиво проговорила Зои.

— Еще нашли капли крови на раковине и на полу в ванной.

— Он умывался?

— Похоже на то.

Зои пыталась представить, как разворачивались события, когда к ней подошел фотограф. Он показал ей и Тейтуму экран на задней панели камеры.

Бентли не сразу поняла, что видит на снимках.

— Это тело? Оно было накрыто?

— Ага, — послышался сзади голос О’Доннелл, — ее накрыли одеялом.

— Кто обнаружил тело? — задал вопрос Тейтум.

— Отец погибшей, Альберт Лэм, — отозвалась О’Доннелл.

— Это он накрыл ее одеялом?

— По его словам, нет, — отрезала О’Доннелл. — И улики это подтверждают. Видите пятна на одеяле?

Фотограф пролистал несколько кадров и нашел крупный снимок двух больших бурых пятен.

— Это кровь, — сказала О’Доннелл. — Жертву укрыли одеялом, когда кровь была еще свежей. Но когда мы прибыли на место, уже началось трупное окоченение и кровь засохла. Кто бы ее ни накрыл, он сделал это вскоре после смерти.

Рассматривала ли О’Доннелл другой вариант? Убийцей мог оказаться отец. Возможно, он накрыл тело и позвонил в полицию только через несколько часов…

— Значит, он нашел тело под одеялом, да так его и оставил? — В голосе Тейтума звучало недоумение.

— Нет. Он откинул одеяло, увидел, что она не двигается. Какое-то время пытался привести ее в чувство. Потом снова накрыл и вызвал полицию.

Фотограф пролистал еще несколько снимков накрытого тела с разных ракурсов. Потом остановился. На следующем фото одеяла уже не было.

Легко понять, почему отец снова набросил его. Тело женщины лежало на боку, ноги согнуты, юбка спущена до лодыжек. Рубашка порвалась, оголив левую грудь. На жертве не было нижнего белья. Даже если б отец хотел защитить честь дочери, ее ноги были вывернуты так, что он не смог бы натянуть юбку.

Зои взглянула на бюстгальтер на полу рядом с меткой для улик.

— Вы нашли ее трусики?

— Пока нет. Изучаем содержимое мусорных баков.

— Если их тут нет, то, скорее всего, уже не найдете, — заключила Зои. — Он их забрал. Это трофей.

Она присмотрелась к снимку. Одна рука жертвы вся в крови, на лице застыли красные капли, пряди волос прилипли к щекам. На левой ноге тоже кровь, но не от раны; вероятно, жертва задела ногой лужу на полу. На шее кровоподтеки — возможно, следы удушения; на крохотном экране трудно разглядеть детали, особенно на снимке издалека.

Фотограф продолжил листать кадры, ускоряя темп, как будто ему тяжело на них смотреть. Зои слегка удивилась: ведь фотографировал он сам.

— Погодите, — остановила она, — вернитесь назад.

Он показал предыдущее фото. Крупный план следов на шее. Действительно, похоже на удушение, хотя Зои все еще сомневалась. Ее внимание привлекла изысканная серебряная цепочка на шее женщины.

— Жертва носила украшения? — спросила Бентли.

— Серебряный крестик. Ее отец сказал, что она носила его не снимая, — ответила О’Доннелл.

— Почему он не забрал цепочку в качестве трофея? — пробормотала Зои.

— Может, равнодушен к украшениям? — предположил Тейтум.

Бентли кивнула. Такая возможность существовала, но серийные убийцы, забиравшие что-то на память, обычно предпочитали драгоценности. Особенно если жертву душили, как в этом случае, а на шее была цепочка. Убийца ее наверняка заметил. Даже мог придушить ею… Зои присмотрелась. Не похоже. Цепочка слишком тонкая.

— Ты упомянул следы рук на ночном столике, — сказала Бентли. — Там лежат какие-то украшения?

— Не знаю.