Глеб Белозерский

Так Василиса вошла в княжеские палаты, официально считаясь горничной. Когда голоса в палатах замолкали, шаги затихали, княжья челядь разбредалась ночевать по своим домам и оставались только рослые стражники у входа со стороны красного крыльца да в передней, Василиса, скинув новые сафьяновые сапожки, неслышно пробиралась в Глебову опочивальню. В жарком вихре объятий сплетались тела князя Глеба и весянки Василисы на ложе…

Ранней весной года 1277 по современному летоисчислению в Белоозеро прибыл из Владимира человек великого баскака Амрагана, державшийся вежливо, но начальственно.

- Амраган передает тебе повеление великого хана, - произнес надменно незваный гость.

- Повинуюсь хану, - в тон ответил Глеб.

- Ты должен прибыть в Сарай со всей воинской дружиной и сыном. У тебя один сын?

- Один, к сожалению. Других Бог прибрал.

- Велик ли сын?

- Четырнадцать годиков ему.

- Приезжай с сыном.

Далее Глеб узнал, что хан приглашает в Сарай не только его, а еще и других русских князей. Приглашается ростовский князь Борис с женой Марьей и обоими сыновьями, Дмитрием и Константином. (Младший Василий, малолеток, недавно умер от детской болезни.) Также ярославский князь Федор Ростиславич и городецкий князь Андрей Александрович, третий сын Александра Ярославича Невского. По-видимому, хан замышлял большую военную кампанию с участием русских князей. О какой именно кампании могла идти речь, приезжий ордынец не знал или не хотел распространяться.

- Как скоро я должен отплыть в Сарай? - спросил князь Глеб.

- На сборы тебе дается две недели. Место сбора всех князей, о которых я упомянул, Нижний Новгород. Далее поплывете общим караваном.

Глеб стал готовиться к походу. Снарядил три дощаника. В Белоозере решил оставить из всей сотни дружинников только десять человек, хворых или с физическими изъянами. Девять десятков были как на подбор. Глеб устроил им смотр при полном вооружении и остался доволен. В строй дружинников, рядом с сотником Ипатием, Глеб Василькович поставил и сына Михаила.

Провожая Глеба в поход, Василиса обливалась слезами: отъезд князя сулил ей долгую разлуку.

Чтобы оставить Белоозеро под защитой во время своего отсутствия, Глеб приказал набрать из местных жителей ополченцев и поставил их под начало Власия. В Ярославле к каравану Глеба присоединился князь Федор Ростиславич с дружиной. Он отправился без жены. Анна была вновь беременна и должна была скоро разродиться, поэтому и не могла сопровождать мужа. От Федора Глеб узнал, что брат Борис с женой и сыновьями уже накануне миновал Ярославль и находится где-то в пути по Волге.

В Нижнем Новгороде к прибытию Глеба и Федора уже находились Борис Ростовский и Андрей Городецкий. Отсюда, подняв паруса и воспользовавшись попутным ветром, поплыл вниз по Волге весь объединенный караван.

Борис Василькович перебрался на дощаник к брату Глебу, пожаловался на состояние здоровья. Действительно, выглядел он неважно. Под глазами обозначились синяки, в бороде резко прибавилось седых волос. Вдобавок Борис был в крайне подавленном состоянии. Ему казалось, что его нелады с баскаками обернутся суровыми репрессиями со стороны хана. Глеб старался, как мог, успокоить брата.

- Посуди сам, Борисушка… Если бы хан вызывал тебя для того, чтобы учинить над тобой расправу, ты бы не нужен был ему с твоей дружиной. Скорее всего, нас всех пошлют усмирять непокорных кавказцев.

- Откуда тебе знать, что задумал хан? Возможно, меня ждет расправа, а дружину поведет сынок мой Дмитрий.

Когда караван судов достиг Сарая, князей и большую часть дружинников разместили на постоялом дворе. Часть дружинников осталась на дощаниках. Хан Менгу Темир за короткое время вызвал к себе прибывших князей, одного за другим, и поставил перед ними задачу. Дружина Городецкого князя Андрея Александровича вливалась в основные силы ханских войск, направлявшихся в Прикаспийские земли. Федор Ростиславич должен был идти в Кабардинские земли. Наконец очередь дошла и до братьев Васильковичей. Их обоих хан вызвал одновременно.

- Пойдете против немирных ясов и касогов, - произнес хан, когда братья предстали перед ним. - Тебе, князь Глеб, дорога туда знакома. - А тебе, князь Борис, я могу сказать…

Хан умолк и стал сверлить растерявшегося Бориса тяжелым испытующим взглядом.

- Великий баскак Амраган и твой ростовский баскак Файзулла оба жаловались на тебя.

- За что, великий хан? Чем я им не угодил? - Борис сжался в испуге, ожидая самого худшего.

- За что? Тебе виднее, князь Борис. Баскаки жаловались, что мало почтения проявляешь к ханской власти. Дерзишь с моими людьми.

- Помилуй, великий хан. Не так все было… Но хан не стал его слушать.

- Пойдешь в поход вместе с братом. Коли поход будет удачным и ты отличишься, забудем твои прегрешения. А коли плохо будешь воевать с нашими недругами, строго спросим.

Борис ничего не ответил, а только схватился за сердце. Глеб поддержал брата, готового упасть. Хан произнес спокойно:

- Идите, князья, и готовьтесь к походу.