Глэм-капитализм

Озабоченность социальных аналитиков кризисом «гражданского общества» в последние несколько лет приняла форму дебатов о социальном капитале, под которым понимаются структуры и коммуникации, объединяющие в повседневной жизни людей в группы и движения[78]. Эти дебаты являют собой симптоматичный тренд. Капитал структур и коммуникаций действительно сейчас доминирует в жизни людей и вытесняет из поля зрения то, что по привычке называют «гражданским обществом». Но столь актуальный капитал структур и коммуникаций сейчас интенсивно наращивается глэм-капиталистами и глэм-профессионалами, и капитал этот отнюдь не социальный. Так что дебаты о капитале, пусть даже он и назван «социальным», не смогут реанимировать политический и социально-научный проект «гражданское общество», зато способствуют дальнейшей экспансии логики глэм-капитализма во всех сферах жизни.

Глава 5 Альтер-социальные движения

Глэм-капитализм набрал силу и пышно расцвел в самом начале XXI века, но господство гламура в этом капитализме не абсолютно и не тотально. Не все стало блестящим, беспроблемным и блондинистым. Экспансия глэма повсюду сопровождается появлением трэша (от англ. trash – отбросы, мусор), смысл которого как стиля в искусстве и одежде и как общего эстетического движения – идейное и деятельное неприятие всего «страшно красивого».

► Трэш как реакция на глэм не ограничивается созданием антиэстетики или контрэстетики «безобразного». Трэш – явление универсальное, и универсальность эта, как и в случае глэма, стала следствием виртуализации.

Виртуализация, становясь всеохватной и переходя в режим гламура, постоянно вызывает реакцию отторжения у тех, кто не интегрирован в сформировавшийся экономический и политический порядок и для кого гламур не является жизненным миром. Для аутсайдеров, то есть в буквальном смысле слова людей, находящихся вне глэм-мира, логика виртуализации и логика гламура выглядят очевидным и злонамеренным нарушением здравого смысла. Поэтому аутсайдеры бунтуют против подчинения тому, что считают подменой реального изображаемым. Бунт аутентичности против виртуальности является общей направленностью разного рода сверхновых движений, нарушающих нормальное функционирование экономики брендов и трендов и политики имиджей и презентаций.

«Пираты», хакеры, производители лекарств-дженериков, дискаунтеры в 1990-х и 2000-х годах превратили бунт аутентичности в бизнес-стратегию. Эти партизаны бизнеса стали альтернативой господствующему в экономике гламуру, поскольку цена их товарного предложения многократно ниже той, которую устанавливают глэм-капиталисты. Ценовой разрыв лишь отчасти можно объяснить разницей в качестве продуктов и услуг, а главное объяснение заключается в том, что запрашиваемая партизанами цена не включает виртуальную (брендовую) и гламурную (трендовую) составляющие.

«Пираты» систематически нарушают права «интеллектуальной собственности», то есть лишают правообладателей возможности извлекать все возрастающую прибыль при практически нулевых издержках тиражирования продукта, который представляется как носитель «интеллектуальной» стоимости.

Поборники идеи «интеллектуальной собственности» предпочитают не замечать, что носителем интеллектуальной стоимости является оригинал, а не копия. Различие между оригиналом и копией закреплено и юридически в термине «авторские и смежные права». Живое творчество, то есть создание оригинала, защищено авторскими правами. Так называемые смежные права – это права тех, кто при помощи маркетинга и рекламы создает ценность и выгодность копирования оригинала и тиражирования копий. Благородная идея вознаградить достойно талант и затраты духовной энергии автора активнее всего озвучивается теми, кто стремится обеспечить максимально возможное вознаграждение усилий обладателей смежных прав, вложивших деньги в продвижение, в «раскрутку» тиража.

Музыкантам, писателям, актерам, художникам и дизайнерам сто лет назад в голову бы ни пришло, что авторство может быть источником сверхдоходов. Теперь, благодаря талантам и энергии сотрудников компаний-правообладателей, организующих спрос на гигантские тиражи копий, звезды поп-культуры быстро становятся миллионерами и остаются ими даже после смерти. Например, только за один 2013 год умерший в 2009 году Майкл Джексон «заработал» 160 млн долларов, а ушедший от нас в 1977 году Элвис Пресли – 55 млн.[79]