Глиняные книги

Довольно успешно начались работы по изучению урартских древностей в пограничной турецкой крепости Баязет. Раскопки сулили очень многое. Но турецким властям пришлась не по вкусу деятельность русского археолога. Все сделанные им научные записи были отобраны и дальнейшие раскопки запрещены.

Лишив археолога возможности работать, турки запретили ему и возвращение на Родину. «Приказание генерал-губернатора было исполнено с замечательной точностью, — не без иронии вспоминает ученый. — На дорогах, ведущих в Алашкерт [турецкое селение] и на русскую границу, было поставлено по отряду всадников, а квартира, в которой я жил, стала охраняться „заптиями“ [жандармами], зорко следившими за мной и сопровождавшими меня всюду, куда бы я ни пошел».

Щит урартского царя Сардури. Чеканные изображения.

Обманув бдительность своей стражи, А. А. Ивановский вернулся в Россию… через Иран. Он тайно перебрался через турецко-иранскую границу и был уже вне пределов досягаемости для турецких властей. В трудных и неблагоприятных условиях работал талантливый русский археолог. Ограниченный в средствах, он часто был лишен самых необходимых ему помощников. Многие места, которые он изучал и в которых велись раскопки, были необжитыми, лишенными жилья и дорог. Описывая свой путь из села Надеждино по восточному берегу озера Севан, А. А. Ивановский вспоминает: «Вся эта часть, вплоть до самого северного берега, совершенно безлюдна, и трудно себе представить местность более дикую, более пустынную, более непроходимую и непроездную, как эта… Ни дорог, ни тропинок никаких нет, и потому сплошь и рядом приходилось попадать в такие места, из которых, чтобы так или иначе выбраться, нужно было потратить несколько часов».

Бронзовая статуэтка урартского бога Тейшебы.

Сопровождавший А. А. Ивановского художник сделался жертвой жестокой лихорадки. Впоследствии тяжелая болезнь приковала к постели и самого археолога. В довершение несчастия пожар в типографии, где печатался научный отчет об этой экспедиции, уничтожил большую часть рукописи ученого… Пришлось снова взяться за ее составление — труд, потребовавший многих месяцев.

Лишь в 1911 году вышла в свет капитальная монография А. А. Ивановского «По Закавказью». В ней напечатаны десятки планов и фотографий раскопанных им крепостей, зданий, курганов, могил. Эта работа представляет собой исчерпывающий отчет о многолетней деятельности отважного археолога. В книге дано около трехсот снимков с найденных им предметов — бронзовых мечей, кинжалов, копий, браслетов, колец, статуэток, керамических ваз, кувшинов, чаш, изделий из яшмы, обсидиана и других камней. Она стала ценным пособием для всех изучающих историю Урарту.

Узорчатый пряник и хорсабадские кони

Прочитав этот заголовок, некоторые наши читатели, может быть, вспомнят поговорку: «В огороде бузина, а в Киеве дядька». Так обычно говорят, когда хотят подчеркнуть, что какие-то вещи, понятия, предметы не имеют друг к другу никакого отношения. Действительно, казалось, — что может быть общего между узорчатыми пряниками — народным русским лакомством — и ассирийскими барельефами, найденными при раскопках в Хорсабаде?

Попросим на этот вопрос ответить Владимира Васильевича Стасова — большого знатока искусства. Его слово будет для нас особо весомым. Замечательный общественный деятель, признанный вождь и вдохновитель «могучей кучки» и передвижников, был в то же время и страстным археологом, отлично знавшим восточные древности.

Вот что писал В. В. Стасов в 1877 году в журнале «Русская старина»:

«Каждый из нас, конечно, тысячу раз на своем веку видел пряничные коньки, столько распространенные в нашем простом народе. Но кому приходило в голову, что эта курьезная узорчатая фигурка не ничтожна, не есть плод фантазии бедных грубых пекарей, которые и сами не знали, что такое они лепят из теста, а что она имеет важность, и даже большую, потому что это один из уцелевших образчиков древнерусской языческой мифологии».

Описывая далее один из пряничных коньков, купленный им «без всякого особого выбора с мужицкого лотка», В. В. Стасов отмечает:

«Мне с первого же взгляда бросилось в глаза сходство подробностей его с памятниками глубокой древности, именно, с орнаментом коней на ассирийских барельефах. Посмотрите на грудь нашего конька. Она вся наполнена орнаментом из зигзагов, в которых мы не можем сначала дать себе отчета. Но полное им объяснение мы получаем в изображениях ассирийских коней, например, на стенах Хорсабадского дворца… Тут у коней точно также грудь покрыта орнаментом из зигзагов, и эти зигзаги не что иное, как ряды кистей, на иных барельефах отчетливо выделанные».

Хорсабадские кони и пряничный конек. Зарисовки опубликованы вместе со статьей В. В. Стасова в журнале «Русская старина».