Глобализация: тревожные тенденции

Со временем, когда проблемы стратегии реформ и правительства Ельцина становились яснее, реакция людей как в МВФ, так и в министерстве финансов оказалась весьма схожей с позицией официальных лиц в правительстве США в более ранний период, когда провал Вьетнамской войны становился все очевиднее: игнорировать факты, отрицать реальность, подавлять дискуссию, тратить все больше денег впустую. Утверждалось, что в России выход из трудностей не за горами, вот-вот грядет рост; очередной кредит даст наконец России импульс; она доказала, что может выполнять условия кредитных соглашений, и так далее и тому подобное. Но по мере того как перспективы становились все более мрачными и чувствовалось, что кризис не за горами, акценты в риторике становились иными: уверенность в Ельцине уступала место опасениям той альтернативы, которая может прийти на смену ему.

Чувство беспокойства было ощутимым. Однажды мне позвонили из офиса одного из весьма влиятельных советников российского правительства. Он хотел организовать «мозговой штурм» в России по проблеме, что нужно сделать, чтобы придать России движение вперед. Самое лучшее, что МВФ предложил за те годы, когда он давал рекомендации России, была стабилизация, но он ничего не мог предложить, что могло бы инициировать рост. И было ясно, что стабилизация - по крайней мере в том виде, как она предлагалась МВФ,- не способна привести к росту. МВФ и министерство финансов США, узнав о моем приглашении, немедленно приступили к действиям. Министерство (по слухам, на самом высоком уровне) вызвало президента Всемирного банка, и мне было приказано отказаться от приглашения. Но хотя министерство, видимо, считает Всемирный банк своей вотчиной, оказалось, что другие страны, если они умело действуют, могут обойти даже министерство финансов США. Так случилось и на этот раз: телефонные переговоры и письма из России помогли мне отправиться туда, чтобы выполнить просьбу россиян - начать дискуссию, не связанную идеологией МВФ, а также особыми интересами, представляемыми министерством финансов США.

Визит в Россию был вдохновляющим, широкие дискуссии впечатляли. Там была группа высококвалифицированных специалистов, боровшихся за выработку стратегии роста. Они владели статистикой, но причины упадка России нельзя было понять с помощью одной только статистики. Многие из тех, с кем я беседовал, понимали важность проблем, которых либо не было в программах МВФ, либо им не уделялось достаточного внимания. Эти специалисты понимали, что рост требует большего, чем стабилизация, приватизация и либерализация. Их беспокоило давление со стороны МВФ, требовавшего быстрой приватизации, которая, как им казалось, приведет к еще более серьезным проблемам. Некоторые из них признавали важность разработки сильной антимонопольной политики и сетовали на отсутствие необходимой поддержки. Но что меня более всего поразило - это несоответствие между настроениями в Вашингтоне и в Москве. В Москве, по крайней мере в то время, шли здоровые политические дебаты. Многие были озабочены тем, что завышенный курс рубля подавляет рост, и они были правы. Другие опасались, что девальвация даст толчок инфляции, и они тоже были правы. Это очень сложные проблемы, и в демократических странах они нуждаются в обсуждении. Россия пыталась сделать это, т.е. начать дискуссию, в ходе которой были бы услышаны разные голоса. В Вашингтоне, а точнее, в МВФ и министерстве финансов США боялись демократии, хотели подавить полемику. Заметив это, я был опечален парадоксальностью ситуации.

По мере того как умножались свидетельства провала и становилось все более ясно, что Вашингтон ставит не на ту лошадь, администрация США пыталась еще более жестко заглушить критику и общественную дискуссию. Министерство финансов старалось повсеместно прекратить дискуссии - от Всемирного банка до СМИ, будучи уверенным в том, что его интерпретация событий - единственно доступная массовой аудитории. Примечательно, что, даже когда свидетельства о возможной коррупции стали обсуждаться в газетах США, министерство финансов оставалось непоколебимым в своей стратегии.