Глобальное обновление

Но что больше всего тревожило, так это неспособность Бори разобраться с программным кодом всех этих ипостасей. Это был принципиально новый код, не оставлявший следов в сети, во всяком случае, таких, к каким привык Белоручкин. Потенциально это было очень опасно. Он задействовал протоколы СУПЕР, но и с помощью системы не смог пока докопаться до истины.

Часть своих изысканий Борис производил на рабочем месте, в своем исследовательском отдела института СУПЕР. Эта бурная деятельность не укрылась от его непосредственного начальства, заместителя Строева по вопросам науки и технологий Степанченко Олега Ивановича. В этой связи у Белоручкина с руководителем состоялся не совсем понятный Громиле разговор. Степанченко вызвал его в свой офис и поинтересовался, как продвигаются в отделе дела по основной теме вероятностей математической статистики. Борис ответил уклончиво, после недавнего фундаментального прорыва, пошла более рутинная работа, смелые теории следовало скрупулезно подтверждать экспериментальными результатами. Потом Олег Иванович неожиданно разразился познавательной речью о пользе технологий.

— Научные достижения, — вещал он, возбужденно посматривая на молодого начальника отдела, — вся научная вертикаль выстроена сейчас оптимальным способом. Научники занимаются наукой и только ей! Весь циклопический административный аппарат отдан регуляторам в виде Объединений, которые берут все необходимые данные от СУПЕР. Ресурсы! Любые, материальные, людские, информационные. Это их вотчина. Оградить светлые головы от любого менеджмента! Во главе угла технологии. Разработка, внедрение, использование. Только так. Вертикаль! И то, что Объединения берут от СУПЕР, СУПЕР в итоге отдает людям, простым пользователям технологий. Прозрачность! Вот на чем зиждется оптимальное управление. Никаких секретных разработок. Неэффективность такого подхода давным-давно доказана. Конкуренция научных достижений, вот к чему мы уже пришли и что необходимо развивать, шлифовать, доводить до идеала…

Во время этого спича Борис пытался делать руками замысловатые пассы, намереваясь прервать руководителя, но тот не реагировал на жесты Бориса, а перебивать напрямую Белоручкин не решался.

— Вот что я хотел сказать тебе для общего понимания, — Степаненко, наконец, немного сбавил напор, но монолог свой еще не закончил. — И вот почему так важен вопрос компетенции, — заключил он. — Мы, ваш отдел, пока не занимаемся программными кодами. Это не наш специализированный профиль и не наша рабочая задача.

У Бориса покраснели уши.

— Я же не в ущерб основной темы, — попытался оправдаться он. — И с безопасниками согласовывал, потому что это как раз может повлиять…

— Именно! Это работа безопасников. Юстициона! А мы — Сигматрон. И мы на переднем крае науки. В данном случае с твоей темой по статистическим множествам. Так давайте этим и заниматься!

— Давайте, — согласился Белоручкин.

— Прекрасно! — Олег Иванович прихлопнул в ладоши. — Я надеюсь, мы друг друга поняли. Жду от вас следующий отчет по теме, согласно графика.

— Хорошо, — тихо пробормотал Борис и, слегка озадаченный, вышел из кабинета.

В некотором недоумении Белоручкин был потому, что только что случился прецедент — у него был практически карт-бланш на исследования возглавляемого им отдела, и раньше никто из руководителей не вмешивался настолько детально в его рабочий процесс.

«Но начальство, есть начальство, ему видней», — философски подумал Громила и пошел по светлым коридорам института в крыло, где располагался его отдел математической статистики.

* * *

«Здравствуйте, Слава.

Пускай это очень старомодно, но я почему-то уверена, что вот так, как в далеком прошлом, в виде электронного письма, я смогу лучше и полнее передать вам то, что хотела сказать. Почему я не сказала это при нашей встрече в аэровокзале? Я не знаю, но, наверное, это прозвучало бы не к месту.

Я сейчас немного запуталась, столько событий, я многое переосмыслила, поняла. Но, главное, я поняла одну простую и непреложную истину — все это благодаря вам. При встрече я поблагодарила вас как-то вскользь, что вовсе не передает глубины той самой благодарности. Когда я узнала, что это вы установили мое предполагаемое местонахождение и отправили девочек на проверку этой точки, у меня случилось настоящее прозрение. Я плакала. Даже рыдала и ничего не могла с собой поделать. Я бы погибла, если бы не вы. Не знаю, для чего я вам тогда далась, почему вы обратили на меня внимание. Я пишу это не для того, чтобы вы мне это объяснили, нет, конечно! А для того, чтобы передать мое тогдашнее состояние, мое смятение чувств.

Все же я очень глупая женщина. Мне, как журналистке, надо быть проницательной и уметь читать людей, но вас я „просканировать“ с первого взгляда не смогла. Скорее всего, из-за того, что я журналистка ненастоящая, вернее я не только журналистка, хотя вы и так это знаете, у меня в личном деле наверняка указано, что я поликрафт. Но это совсем ничего не значит на самом деле. Какая разница, в одном деле я дилетантка или в нескольких.