Глория

Утром Глория проснулась раньше Бенджамина, потому что хотела помыть голову. Обычно она делала это ночью, но отложила после того, как попыталась поделиться с мужем нервирующей беседой о смерти, которую она вела с детьми в машине. Она поставила будильник на пятнадцать минут раньше обычного и быстро выключила его, когда он зазвонил, чтобы не разбудить мужа. В хозяйской ванной комнате закончился шампунь (как такое могло случиться?), и она пошла за другой бутылкой в ванную, расположенную в конце коридора.

И чуть не споткнулся о вереницу машинок "Монстр-Трэк", расположенных в центре пола прихожей.

Только потому, что она была босиком, а не в тапочках, и ее большой палец коснулся холодного металла, прежде чем мгновенно отдернуться, она избежала падения по лестнице вниз. Свет в ванной был включен, как всегда, на случай, если кому-то из детей понадобится им воспользоваться посреди ночи, но линия "Монстр-Трэк" начиналась сразу за освещенным прямоугольником, упавшим на пол, который она заметила, только включив свет в прихожей.

На самом деле, маленькие машины располагались строго только перед их спальней.

Из-за двери маленького шкафа на другой стороне коридора доносились знакомые звуки стука. По ее рукам побежали мурашки, и она почти бегом вернулась в спальню, чтобы разбудить Бенджамина, но что-то в этом стуке показалось ей неправильным. Это были не те необъяснимые звуки, которые она слышала в прошлый раз. Они казались более... нормальными. Любопытство победило страх, Глория подошла к узкой двери и открыла ее.

Брэдли сидел в центре обшироного и пустого шкафа. Он переоделся из пижамы в дневную одежду, а в руках у него был оранжевая гоночная машинка "Монстр-Трэк" Он водил машинкой по полу и она ударялась об одну из стенок и отскакивала обратно.

Как долго ты уже не спишь? Знаешь ли ты, который сейчас час? Почему ты одет? Что ты делаешь в шкафу? — вот некоторые из вопросов, которые она хотела задать, но главным было то, что Брэдли специально разложил эти машинки "Монстр-Трэк" перед их дверью. Он знал, что кто-то из них мог споткнуться об эти машинки, и все же намеренно поставил их там.

Брэдли поднял на нее глаза, и она поняла, что он знает, что она знает.

Он улыбнулся ей.

— Убери их, — приказала она, и, все еще улыбаясь, Брэдли поднялся, выбрался из шкафа, небрежно толкнув дверцу и как невчем не бывало принялся собирать разложенные на ступеньках машинки.

— Теперь возвращайся в постель, — сказала она ему, когда он закончил убирать игрушки.

Бенджамин уже встал, разбуженный то ли суматохой, то ли собственным внутренним будильником, и стоял в дверях спальни в одних трусах, зевая.

— Что происходит?

— Мне нужно помыть голову, — сказала она. — Все ложитесь спать. Я разбужу вас, когда закончу.

Ей нужно было побыть одной, чтобы подумать, и как только она убедилась, что Брэдли находится в своей комнате, а Бенджамин счастливо вернулся досыпать, она взяла бутылку с шампунем из ванной в холле и отнесла ее в главную ванную, закрыв дверь.

Что теперь?

Глории показалось, что ее сын активно пытался навредить своим родителям, скорее всего, своему отцу...

Что бы вы сделали, если бы папа умер?

...и она задумалась, стоит ли ей противостоять мальчику или рассказать Бенджамину о случившемся, чтобы они оба могли сесть и обсудить это с ним. Будет ли это иметь какое-то значение?

У нее не было никаких доказательств, поняла Глория, только интерпретация событий, которые можно было легко объяснить другим способом.

Она включила воду в раковине, задвинула пробку на сливе и подставила голову под кран, благодарная за то, что хоть на мгновение ей удалось сосредоточиться на чем-то другом.

В конце концов, она решилась и рассказала Бенджамину, когда дети были вне зоны слышимости, но он не поверил.

— Брэдли? — скептически сказал он. — Это немного параноидально даже для тебя.

Он все еще был согласен с ней в том, что за ним что-то охотится, но отказывался верить, что это может быть его собственный сын, поэтому она не стала настаивать на этом.

В течение следующих нескольких дней она внимательно следила за Брэдли. На самом деле он ничего не делал, но его вопросы и к ней, и к Бенджамину казались целенаправленными, а темы, которые он выбирал для обсуждения, были наполнены гораздо большим смыслом, чем можно было предположить по их поверхностному содержанию. Однажды, забирая его из школы, она услышала конец разговора, который он вел со своим другом Раулем.

— Тебе было бы грустнее, если бы умер твой папа или твоя мама? — спросил Брэдли.

Рауль, потрясенный, не успел ответить, потому что Глория схватила Бредли за руку и потащила прочь:

— Садись в машину. Живо!

— О чем вы двое говорили? — спросила она, когда он был пристегнут.

— Домашнее задание, — соврал он.