Глубина в небе

Шерпи исчез в лестничном проеме. Прошли три минуты. Четыре. По южному горизонту скользнул блик света, больше всего похожий на низкий спутник связи. Незеринг засунул квадрокль в карман и медленно стал спускаться по лестнице. На этот раз ПВО от него не отмахнется. Приличная доля контрактных денег Незеринга шла от разведки Аккорда; и он знал о плавающих спутниках, которые начало запускать Братство. А это не наш и не Братства. После его появления вся наша военная мощь рассыпается, как кучка песка. Мир был на грани ядерной войны. А теперь… что? Он вспомнил, как высказался старик Андерхилл насчет «глубины в небе». Нет, ангелы должны появляться из доброй холодной земли, никак не из пустых небес.

Шерпи встретил его у подножья лестницы.

– Не получается, сэр! Я не могу…

– Связь с материком накрылась?

– Нет, сэр, она работает. Но в ПВО меня послали, как в прошлый раз.

– Может быть, они уже сами знают.

Шерпи возбужденно задергал руками:

– Может быть. Но со сплетнями тоже что-то не то. Помните, последние дни психованные постинги громоздились до потолка? Там, начет конца света, появления снежных троллей… Даже смешно было; я сам кое-что на это контрил. Но сегодня они забили все. – Шерпи замолчал, будто у него кончился запас слов профессионального жаргона. Он вдруг стал очень молодым и растерянным. – Это… как-то неестественно, сэр. Я нашел два постинга, где описано точно то, что мы видели. Насчет того, что можно ожидать про то, что только что случилось над океаном. Но они теряются во всем потоке сумасшедшей чуши.

Хм-м. Незеринг прошел по комнате, сел на свой старый насест возле пультов управления. Шерпи сновал взад-вперед, ожидая его суждения.

Когда я сюда пришел, пульты покрывали три стены – приборы, выключатели, ряд за рядом.

Сейчас вся аппаратура была миниатюрная, цифровая, прецизионная. Иногда он подшучивал над Шерпи, спрашивая, как можно доверять чему-то такому, устройства чего ты даже не видишь. Шерпи никогда не понимал его недоверия к компьютерам автоматики. До этой ночи.

– Знаешь, Шерпи, может, нам надо кое-куда позвонить.

51

Хранкнер однажды попадал в сухой ураган – в Великую Войну. Но то было на земле – даже почти все время под землей – и запомнился только непрерывный ветер и тонкий клубящийся снег, наметаемый в сугробы и лезущий во все трещины и щели.

На этот раз он был в воздухе, спускаясь с высоты в сорок тысяч футов. В тусклом свете мертвого солнца виден был вихрь урагана, растянувшийся на сотни миль, и его ветры, дующие со скоростью шестьдесят миль в час, казались с высоты неподвижными. Сухой ураган никогда не сравнится по ярости с мокрыми ураганами Времени Света. Но такая буря тянется годами, и ее холодный глаз становится все шире и шире. Тепловой баланс планеты временно застывает на плато, пока не кончится энергия кристаллизации воды. После этого плато температура медленно падает до следующего куда более холодного уровня, когда воздух начинает выпадать росой.

Самолет скользил к стене облаков, планируя и подпрыгивая в невидимых турбулентностях. Кто-то из пилотов заметил, что плотность воздуха стала меньше, чем была на высоте пятидесяти тысяч футов над Проливами. Хранкнер склонил голову к окну, глядя почти прямо вперед. В глазу бури солнечные блики отражались от снежных и ледяных пылинок. И еще виднелись огни – горячие красные огни фабрик и заводов Юга под поверхностью земли.

Далеко впереди из облаков высунулся рваный край гор, и таких цветов и структур Аннерби не видал с тех пор, как они с Шерканером ходили сквозь Тьму много лет назад.

У посольства Аккорда был в Зюйдвиле свой аэропорт – участок четыре на две мили сразу рядом с ядром города. И это был всего лишь фрагмент анклава, который держали колонисты в предыдущих поколениях. Остатки империи служили попеременно то препятствием к дружественным отношениям, то экономическим ускорителем для обоих государств. Для Аннерби это была всего лишь слишком короткая ледяная полоса в пятнах нефти. Переоборудованный бомбардировщик совершил самую захватывающую посадку за всю служебную карьеру Аннерби – прокат с торможением мимо сливающихся в бесконечную ленту заснеженных складов.

Пилот у генерала был очень хорош или очень везуч. Самолет остановился всего за сто футов от сугробов, которые обозначали полный и окончательный конец полосы. Через несколько минут подъехали машины, похожие на жуков, и потащили их к ангару. На открытом месте не было видно ни единой живой души. А рядом с дорогой земля блестела углекислым инеем.