Глубокая охота

– А то! Ты не подумай, я ж не ревнивица какая… ну, в смысле, понять могу. Даже мой законный… привел бы бабу – ну, поорала бы, за волосы потаскала, все как положено. А ты вообще один мужик на весь экипаж, впору талончики выписывать, очередь за месяц занимать.

– Меня этот экипаж и так сутки напролет сношает прямо в клетки мозга, – мрачно сообщил Ярослав. – Тут самому бы до койки доползти да завалиться, не раздеваясь. Даже сейчас лежу и удивляюсь, что сирена не воет. Целых десять минут без присмотра, и лодку до сих пор не утопили.

– Значит, и за двадцать не утопят, – решила Сильвия. – Не знаю, как там насчет мозга, но вот одна часть бравого капитана совершенно не против на второй заход пойти. Первого раза было явно мало… как и мне.

– Я… руку только помоги вытащить.

– Сейчас, – главмех приподнялась. – А-а, зараза… ну надо же… ключ под настил завалился!

Фон Хартманн живо представил, как будет остаток похода командовать подводной лодкой, лежа под дизельным отсеком – и ему стало по-настоящему страшно.

* * *

Аидише глюк махт флюгцойгфарерин цурюк.

Непереводимая поговорка морской авиации Конфедерации

Газель Стиллман, одинокий скиталец

– Газель – Чёрной базе. Газель – Чёрной базе! – Одинокий самолёт двигался в плавном вираже на кромке облаков. – Наблюдаю противника!

На морской глади ковылял с разбитой трубой и следами недавнего пожара в надстройках слегка перекошенный на один бок имперский боевой корабль.

– Газель, это Айвен. – Голос капитана звучал предельно спокойно. – Уточните положение и курс цели.

– Курс. – Газель запнулась. – Ноль-три-ноль. Скорость порядка десяти узлов. Лёгкий крейсер Империи. Повреждён. Сопровождения нет.

Зал лётного центра пришёл в торопливое движение. Каждое слово громкой связи раскатывалось по всему отсеку, и операторы позиционных индикаторов уже замерли над своими рабочими местами с восковыми маркерами в руках.

– Координаты: шесть градусов северной широты, сто сорок девять градусов тридцать минут восточной долготы, – радостно, как отличница на экзамене, выпалила Газель. На этот раз она положила самолёт в широкий вираж и села за вычисления заранее, прежде чем выйти на связь. К своему удивлению, справилась она куда быстрее, чем в прошлый раз.

– Капитан, по флоту сегодня поступала шифрограмма о боевом столкновении армейцев на дальних подступах к Маракеи с неустановленным лёгким крейсером, – доложил Такэде Збых Кащенюк. – После короткой перестрелки разбил им носы и ушёл с пожаром на борту, пользуясь выигрышем в скорости.

– Видимо, не так уж и далеко ушёл. Поднимайте самолёты. Первую четвёрку истребителей на указанные координаты немедленно, вторую с лёгким бомбовым подвесом – сопровождать пикировщики. Третью с тысячефунтовками, – довольно приказал Такэда и продолжил, уже под торопливую скороговорку на полдюжины голосов и металлический голос системы оповещения за переборками: – Чёрная база – Газели. Доложите статус!

– Айша без сознания, но стабильна. У меня достаточно топлива, чтобы сопровождать цель, и ещё осталась как минимум половина боекомплекта в пулемётах, – зачастила Газель, пока Такэда не предпочёл вернуть её обратно. – Я могу дождаться прибытия дежурного звена и принять участие в атаке. Хотя бы задавим им зенитки. Сейчас я… Ой, мамочки!

Длинная полоса трассеров хлестнула впритирку с кабиной. Имперец бил с воздуха, откуда-то сбоку и сзади, на стремительном пролёте, и уйти от первой атаки Газели помог истерический вираж с пике.

Будь стрелок хоть немного повыдержанней, он бы разнёс ей фонарь, а так несколько пуль только хлестнули по крыльям и корпусу. Газель дёрнула самолёт вбок, и рядом потекла вторая очередь.

Эта показалась неимоверно длинной, второй имперский пилот нервничал ещё больше первого, но и его лёгкий морской гидроплан «Шперхольц-ядзю», с характерными наплывами складных поплавков-балансиров в крыльях и центральным неубираемым каноэ под корпусом, всё же оборвал пальбу и пронёсся мимо самолёта Газели.

Теперь ведомый противника на полутора тысячах футов по курсу выглядел уязвимой целью, и Газель Стиллман хотела воспользоваться его слабостью.

«Казачок» рванулся вперёд. Лёгкие истребители-бомбардировщики Конфедерации отыгрывали верных двадцать узлов даже у идеально вылизанной инженерами «В-Д Эйр Кантай» трофейной морской фанеры. Два облезлых гидроплана выглядели какими угодно, только не идеальными.

– Боитесь?

Имперцы в прицеле строй нарушили почти моментально. Один рванулся куда-то влево, другой – вправо, и Газель, увидев одинокую жертву, хищно бросила самолёт за ней. Имперец вильнул сначала в одну сторону, потом в другую, но расстояние между самолётами неумолимо сокращалось. Ещё футов триста – и можно стрелять.