Глубокие воды

Они повернулись спиной к руинам и продолжили идти в том же направлении, что и раньше, примерно на северо-восток, и через пятнадцать минут вышли из джунглей на другой стороне острова. После полумрака в зарослях солнечный свет был так ослепителен, что Виржини заморгала и прикрыла глаза рукой. Амаранте оказался намного меньше, чем она полагала. Часов при ней не было, но она подсчитала, что, даже с учетом остановки у развалин и неспешного шага, они пересекли остров меньше чем за час.

Это побережье обладало другой красотой, суровой первозданностью. Здесь гулял ветер, мгновенно подхвативший и взметнувший ее саронг. Виржини покрепче затянула узел, чтобы его не сорвало. Зеленовато-коричневый оттенок моря неподалеку от берега указывал на риф, а воды за ним были гораздо более бурными, чем на якорной стоянке. Большие волны, свободно пробежавшие тысячу миль, достигали рифа и, остановленные барьером, вздымались и разбивались.

– Не очень-то здесь поплаваешь, – сказал Джейк, кивнув на пенистые гребни.

– Тогда, пожалуй, будем держаться другой стороны.

Сам пляж был короче и заканчивался скалистым мысом. Между тонкими черными лентами иссохших водорослей, которые тянулись по песку, обрываясь и снова продолжаясь, как пунктирные линии жизни, пробирались ржанки. Кое-где море выбросило на берег обломки и мусор: огромные куски коряг, призрачные ракушки, пористые кости мертвых кораллов. Даже – Виржини едва могла в это поверить – бутылку из-под колы, чьи знакомые изогнутые бока были до матовости отшлифованы океаном. Она указала на нее Джейку.

– Наверное, оторвалась от мусороворота[24], – предположил он.

– Я думала, там частицы поменьше?

Он поднял бутылку, отряхнул.

– Может, с танкера выбросили? У некоторых нет никакого уважения.

Она сунула бутылку в рюкзак. Когда они вернулись к развалинам, она снова задумалась об их обитателях. В домах не было никаких вещей и предметов обихода – ни чашек, ни мисок, ни останков мебели. Эта пластиковая бутылка преодолела сотни миль, если не больше, а ничего из вещей жителей деревни не сохранилось. Странно было думать, что люди могут оставить после себя так мало следов. И грустно.

То, что произошло дальше, произошло быстро. Она услышала за спиной громкий шелест, что-то неведомое шевелилось в сухой листве. Змея. Джейк замер, глядя мимо нее, существо метнулось к ним из-за деревьев, темное, как тени, из которых оно появилось. Не змея. Существо с бесчисленным количеством ног. Виржини закричала и прижалась к Джейку, крепко зажмурив глаза. Совсем рядом раздался громкий треск – боже, неужели их несколько? – и она почувствовала, как что-то со свистом пронеслось мимо. Потом все стихло.

При звуке очень человеческого выдоха Виржини открыла глаза. На противоположной стороне поляны стоял, пригнувшись, старик со вскинутым ружьем. Волосы длинные и косматые, из одежды только шорты цвета хаки и ножны на поясе. Жилистые руки покрывали татуировки, в том числе большая роза ветров.

Старик разогнулся, подошел к добыче, наклонился и начал выворачивать гарпун. Существо, которое он подстрелил, оказалось каким-то гигантским крабом, вид у него был почти инопланетный или доисторический. Хотя краб свернулся в клубок, он явно был около метра в длину. Длинные членистые конечности образовывали ряды по обе стороны туловища, скрытого под твердым сине-коричневым панцирем. Клешни толщиной с мужское предплечье походили на булавы. Конечности с клацаньем дергались в предсмертной агонии. Виржини замутило.

– Вы новоприбывшие англичане? – спросил охотник, не прерывая своего занятия. Наконечник гарпуна с тошнотворным треском высвободился. – Видел вашу шлюпку.

Виржини попыталась ответить, но не находила слов. Гарпун пролетел так близко. Если бы у него был сбит прицел… Она могла только смотреть, как мужчина вытащил нож, замахнулся и с силой вонзил в панцирь краба. Конечности прекратили свой отвратительный щелкающий танец. Затем он достал из кармана тонкую веревку и стянул ноги краба затяжной петлей. Закончив, выдернул нож, вытер его о край шорт и сунул обратно в ножны на поясе.

– Роли, – представился он, протягивая руку. Виржини молча пожала ее. – С «Ариэля». – Он мотнул головой в сторону якорной стоянки.

Она все еще не могла ответить. Мужчина поднял краба за веревку и перекинул через плечо. Панцирь глухо стукнулся о его худую спину. Старик протянул руку Джейку, и тот пожал ее, тоже не сказав ни слова.

– Ну что ж… – Роли поднял грязную холщовую сумку, опустил краба на землю, чтобы собрать в сумку гарпун, тягу и ружье, забросил по ноше за каждое плечо и зашагал к якорной стоянке. Мерный хруст листьев и веток быстро затих вдали.

Виржини повернулась к Джейку, который был потрясен не меньше, чем она сама.

– Охренеть, Ви. – Он медленно, с присвистом, выдохнул. – Мы больше не в Канзасе[25].

13