Глубокие воды

А может, не злость, а стыд. Ему было стыдно за нее. Он вспомнил, как сидел у нее в комнате и терпел ее притворную нежность. От злости он вскочил, снова подошел к обрыву и посмотрел вниз.

И сразу же заметил что-то в мерцающей воде. Совсем рядом с площадкой, откуда он столкнул Камерона, у края ступени – как раз там, где и мог бы всплыть труп. Он всплыл.

– Вик, кофе! – окликнула Мелинда.

Он всмотрелся пристальнее, не наклоняясь, чтобы не привлечь ее внимание. Вгляделся изо всех сил. В воде что-то лежало, наклонно, одним концом уходя на глубину, а другим – ближе к поверхности. Что-то белесое, но это, наверное, потому, что мерцание воды высветляло коричневый твидовый пиджак. А на глубину тянет камень в брюках. Судя по всему, цепь соскользнула.

– Вик, ты будешь кофе?

Он прикинул, насколько отчетливыми будут очертания в воде, если их заметит кто-нибудь посторонний. Пожалуй, любой задержит на них взгляд, а может, и спустится вниз посмотреть, что это. Особенно если вспомнит об исчезновении Камерона.

Вик медленно повернулся.

– Иду, – сказал он и пошел обратно.

Можно было сразу же поехать домой: по воскресеньям после обеда Вик обычно слушал концерт по радио, но сейчас, не желая идти на поводу у страха, он выжидал. Наконец Мелинда допила кофе, выкурила сигарету и заявила, что пора возвращаться. Они вместе собрали все в корзину.

Домой они приехали в двадцать пять минут четвертого, и Вик сразу же включил радио в гостиной. Он услышал пульсирующий, призывный ритм четвертой части Пятой симфонии Шостаковича. Во всяком случае, он решил, что это четвертая часть, не в состоянии гадать, так это или нет. Музыка его тревожила, но он продолжал слушать.

Концерт еще не кончился, когда Мелинда вышла из своей комнаты, сходила к его машине и вернулась.

– Вик, я забыла шарф. Положила под камень и, кажется, там оставила.

– Давай я за ним съезжу, – предложил он.

– Ну, не сейчас, ты же слушаешь концерт. Может, завтра сможешь забрать его по пути на работу или с работы, если не возражаешь? Или я сама съезжу. Не хотелось бы мне потерять этот шарфик. Я его сложила и сунула под камень рядом с костром, слева, если на костер смотреть.

– Хорошо, дорогая. Во время обеденного перерыва привезу.

Вик вспомнил шарф и камень, которым он был придавлен. Как он, однако, был взбудоражен, раз не заметил его, когда они собирались домой!

Вечером после ужина, когда Вик читал в гостиной, Мелинда пришла из своей комнаты и предложила Вику выпить на ночь. Он ответил, что не хочет. Мелинда отправилась на кухню налить себе. На обратном пути через гостиную она сказала:

– Кстати, меня завтра пригласили на обед, так что днем за шарфом ездить не обязательно.

– Ладно, – сказал он.

Он не собирался ее расспрашивать, хотя знал, что за вечер она дважды кому-то звонила.

27

На следующий день в обеденный перерыв Вик выехал из типографии домой примерно на четверть часа раньше, чем обычно. Но в обед и вечерами он всегда уходил в разное время, так что ничего странного в этом не было. Между Уэсли и Ист-Лаймом он свернул к каменоломне. Он заранее взял в гараже бухту прочной бельевой веревки, собираясь привязать к одному концу увесистый камень, а другим концом перехватить тело Камерона под мышками. День был светлый, солнечный, и Вик не стал высматривать труп в воде, а сразу пошел по тропе вниз. Спускался он осторожно, чтобы не порвать брюки о кусты и не оцарапать туфли.

На площадке у обрыва он медленно приблизился к краю, стараясь не глядеть на труп.

Но в воде у каменной ступени покачивался рулон оберточной бумаги – размокший размякший, с одного конца истрепанный, а в двух местах перехваченный бечевкой. Вик, уязвленный абсурдностью увиденного, с трудом взял себя в руки, вздохнул и, ощутив боль во всем теле, понял, в каком напряжении находился.

Он обвел взглядом голубое небо и противоположный, зубчатый край каменоломни. Там виднелись редкие деревья. Он снова посмотрел на бумажный рулон, на четыре пятых наклонно погруженный в воду. Интересно, что держит его на плаву, рассеянно подумал Вик. Может, деревянный стержень внутри? Жаль, до него не дотянуться, не оттолкнуть ногой от края. Наверное, рулон уже давно занесло в озеро, а ветер гоняет его от берега к берегу. Вик подступил к самому краю обрыва и взглянул вниз, туда, где исчез Камерон. Под водой, на глубине нескольких ярдов смутно белел ужасающий каменный выступ. На нем ничего не было.

Вик отвернулся, поискал под ногами пятна крови, но ни одного не нашел. У него возникло ощущение, что с ним сыграли злую шутку. Внезапно он заметил красноватые участки под щебнем. Судя по всему, дождь и ветер занесли пятна известняковой пылью и мелкими камешками. Он шаркнул ногой по камням и увидел полосу длиной дюйма четыре и шириной примерно в дюйм, очень бледную. Не о чем беспокоиться. Он тщательно осмотрел площадку: одноединственное пятно, кругом все чисто. Можно было и не спускаться, подумал он, наклонился и осторожно присыпал пятно щебенкой и пылью.

– Привет! – раздался чей-то голос, эхом отразившись от камней.