Глубокий контакт

На рассвете случилась вещь, удивительная для Аваллона – пошел дождь. Мы как раз выходили из развалин станции. Все произошло очень быстро; сначала небо за какие-нибудь несколько минут затянули бурые тучи, потом загремел гром, и начался дождь – самый обыкновенный, такой же, как на Земле. Но Апостол сразу начал нервничать. Он строго запретил снимать гермошлемы и раздал нам всем портативные инъекторы.

– Антидот, – объяснил он мне, – может пригодиться. Если почувствуешь тошноту и головокружение, сразу вколи его в бедро.

Я знаю наш дальнейший маршрут. От станции нужно пройти примерно восемь километров на северо-восток, до заброшенных шахт «Экстратеррарис майнинг». Этот отрезок пути мы пройдем частью по поверхности, частью по дну высохшего канала. Дальше мы должны продвигаться к развалинам биохимического завода. Апостол сказал, это самая опасная часть пути. Окрестности завода постоянно патрулируются. Кем – Апостол не уточнил. Но если нам повезет и мы все-таки доберемся до завода, цель наша будет почти достигнута – до заброшенного города таинов останется всего четырнадцать километров по прямой. Я говорю «всего», как будто речь идет об увеселительной поездке или туристическом походе. Я почти уверен, что Апостол собирается преодолеть эти четырнадцать километров по одному из двух возможных маршрутов – либо через подземный комплекс «Ренессанс Инджиниринг» в двадцати километрах к западу от нас, либо, что еще вероятнее, – через старый космодром, расположенный южнее Города Солнца. Оба маршрута представляются мне очень опасными. Возможно, что каждый метр нам придется преодолевать с боем. Что до меня, я готов ко всему.

Утром я хотел поговорить с Апостолом об Анне. Убедить его, что девушке необходимо вернуться в Долину Бурь. Ей здесь не место – слишком опасно. Однако я почти уверен, что Апостол не станет меня слушать. То, что Анна присоединилась к нам, вовсе не случайно, и дело совсем не в ее капризе. Я понимаю это. Анна – очередная загадка, которую преподносит мне Аваллон. А загадок этих уже так много, что я отчаялся их разгадать. Пусть все идет как идет. Если я останусь в живых, у меня будет время сопоставить концы с концами и найти ответы. Если же нет… Об этом я даже думать не хочу. Я должен выжить. Судьба не может быть ко мне так жестока.

Сейчас, когда мы тащимся гуськом по раскисшей от дождя почве на дне неглубокого канала, у меня вдруг возникла неплохая мысль. На первом же привале я обязательно поговорю с Апостолом. Не думаю, что он мне откажет. Но если все-таки он откажет, я попрошу Анну сделать это для меня.

* * *

– Что такое, дружище?

Апостол улыбался так искренне и открыто, что Северянин ощутил непонятную тоску.

– Хотел поговорить с тобой, Вадим, – произнес он. – Не знаю, правильно ли я выбрал время для такого разговора, но другого момента может и не быть.

– Что такое? – Апостол перестал улыбаться, в его глазах появилась озабоченность.

– Хочу попросить тебя. По-дружески. Если со мной что-нибудь случится, помоги моей жене. Найди для нее Панацею. Вот мнемокристалл, я записал тут адрес клиники, имя лечащего врача и…. мое последнее письмо.

– Ты это серьезно? – Апостол даже не взглянул на мнемокристалл.

– Я похож на шутника? По-моему, такими вещами не шутят.

– Прости. Я другое имел в виду. Мне непонятно, почему у тебя такой настрой.

– Еще бы! – неожиданно для самого себя взорвался Северянин. – Откуда у меня такие мысли, ешкин кот! Мы же на Багамах, на белом пляже среди пальм и девочек в бикини! Оглянись вокруг, приятель, – что ты видишь? Или ты еще не понял, куда и зачем мы пришли?

– Понял. Причем раньше тебя. Скажу больше – я знаю то, чего ты не можешь знать. Именно поэтому я говорю тебе: перестань паниковать. С таким настроением не стоит идти дальше. Лучше вернуться обратно.

– Нет – Северянин покачал головой. – Я не могу вернуться. Мне нужна Панацея. Поэтому я и хочу, чтобы ты мне помог. Я не собираюсь подыхать в этой задолбанной пустыне, но всякое может случиться. Если случится, сделай то, ради чего я пришел сюда. Найди Панацею для моей жены.

– Ты сам ее найдешь. – Апостол легко хлопнул Северянина по плечу, ободряюще улыбнулся. – Я не сомневаюсь. Но чтобы ты не забивал себе голову пустяками, обещаю – я обязательно помогу твоей жене.

– Спасибо. – Северянин ощутил необыкновенное облегчение. – Я знал, что ты согласишься.

– Воздух! – крикнул Пудинг.

Метрах в тридцати по ходу движения в стене канала зияла глубокая ниша – все бросились туда, забились в нишу, вжимаясь в сухую красную глину. Потом появился вибрирующий рокот, приближающийся с каждой секундой. Со стен ниши посыпалась пыль, вибрация проникала даже сквозь бронекомбинезон. Геликоптер, догадался Северянин. Кто-то совершает патрульный облет Территории. Военные? Боевики Везалия?

Геликоптер сделал круг и полетел дальше, на юг. Рокот стих. Апостол выглянул из впадины первым, махнул рукой – мол, пошли.

– Легко отделались, – сказал Темный, когда отряд вышел на маршрут. – Эти парни частенько постреливают для профилактики.

– Боевики? – спросил Северянин, обращаясь ко всем сразу.