Глубже

Сара пыталась объяснить сыну, что собирается делать, но он все равно цеплялся за маму, хотел пойти с ней. Бедный маленький растерянный Сет. От его взгляда, полного непонимания, у Сары разрывалось сердце. Малыш ухватился за ограду самой большой и внушительной могилы на кладбище, на которой, по странному совпадению, были установлены две небольшие каменные фигурки с киркой и лопатой в руках. Сет звал маму, но Сара так и не посмела обернуться, хотя все внутри нее кричало, что она не должна уходить.

Сара вышла с кладбища, не зная, куда идти, борясь с головокружением, из-за которого ей с каждым шагом все больше казалось, будто она танцует странный, дерганый танец на ярмарочной площади.

После этого Сара почти ничего не помнила.

Очнулась она от толчка. И когда открыла глаза, свет показался ей невыносимым. Его яркость ослепляла, и потому она едва различила женщину, стоявшую рядом с ней с озабоченным видом — та спрашивала, все ли с Сарой в порядке. Сара поняла, что потеряла сознание между двух припаркованных автомобилей. Прикрывая глаза руками, она заставила себя встать на ноги и убежала.

В конце концов Сара нашла дорогу обратно, к Сету, но остановилась, увидев, что его окружают люди, одетые в черное. Поначалу она приняла их за стигийцев, но затем, прищурив слезящиеся от света глаза, сумела прочесть на стоящей рядом машине слово «Полиция». Крадучись, она ушла оттуда.

С того дня она миллион раз пыталась убедить себя, что так было лучше, что она была не в состоянии позаботиться о малыше и уж тем более не смогла бы скрыться от стигийцев с ребенком на руках. Но это ничуть не помогало забыть о полных слез глазах маленького мальчика, о том, как он протягивал свою крошечную ручку и звал ее снова и снова — а она уходила и уходила от него.

Крошечная ручка тянется к ней…

В душе Сары что-то съежилось, словно жестоко раненный зверь свернулся клубком, стремясь защититься.

Прохожий на тротуаре бросил на Сару странный взгляд, и она испугалась, что незаметно для себя начала думать вслух, ведь мысли ее были такими ясными и яркими.

«Соберись», — велела она самой себе. Надо оставаться в форме. Сара тряхнула головой, чтобы изгнать из мыслей образ малыша. В любом случае это было так давно, и как и здания вокруг нее, все изменилось — изменилось непоправимо. Если предназначавшееся ей письмо в «мертвом почтовом ящике» говорило правду — а в это она так и не смогла до конца поверить, — тогда Сет превратился в Уилла, в кого-то совсем-совсем иного.

Через несколько километров Сара вышла на шумную улицу, с магазинами и кирпичным монолитом супермаркета. Она недовольно поморщилась, когда ей пришлось остановиться на переходе, в окружении небольшой толпы, ожидая, пока переключится светофор. Ей было не по себе, она подняла воротник, стараясь скрыться в нем. Затем раздался звуковой сигнал, зажегся зеленый человечек, и Сара перешла дорогу, обгоняя людей, увешанных покупками.

Магазины постепенно кончились, пошел дождь, от которого прохожие спешили укрыться в зданиях или в своих машинах, и народа на улицах стало меньше. Сара продолжала идти вперед, и на нее никто не обращал внимания — она же наметанным глазом рассматривала каждого. В голове она слышала голос Тэма — так ясно, словно он шел рядом:

— Смотри внимательно — но тебя видеть не должны.

Именно он ее этому научил. Еще будучи детьми, они дерзко нарушали родительские наказы и нередко тайком уходили из дома. Надев лохмотья и измазав лица жженой пробкой для маскировки, они, рискуя жизнью, углублялись в самое жестокое и опасное место во всей Колонии — в Трущобы. Даже сейчас она легко представляла себе Тэма, каким он был тогда, с ухмыляющейся мальчишечьей физиономией, вымазанной сажей, и с глазами, горевшими от возбуждения, когда они уносили ноги, в очередной раз едва избежав опасности. Она так по нему тосковала.

Размышления Сары резко прервались — все ее инстинкты вдруг забили тревогу. Тощий юнец в смятой и запачканной военной куртке появился с противоположной стороны. Он направлялся к ней. Сара не сделал ни шага в сторону, и в последний момент он отступил, как бы случайно задев ее локтем и демонстративно раскашлявшись прямо ей в лицо. Сара замерла на месте, и глаза ее загорелись, словно где-то внутри вдруг разожгли костер. Продолжая идти, юнец еле слышно бормотал что-то мерзкое. Позади на куртке виднелась надпись большими белыми потрескавшимися буквами: «ВСЕХ ВАС НЕНАВИЖУ». Пройдя несколько шагов он, видимо, сообразил, что Сара все еще смотрит на него — и обернулся, чтобы бросить на нее злой взгляд.

— Шлюха, — сплюнул он в ее сторону.

Все тело Сары напряглось, словно у пантеры перед прыжком.

«Ах ты мразь!» — подумала она, но ничего не сказала.

Он не имел ни малейшего понятия о том, кто она такая и на что способна. Он только что всерьез рисковал жизнью. Сара жаждала крови и страстно желала преподать юнцу урок, которого он не забудет — ей хотелось этого до боли, но она не могла позволить себе подобной роскоши. Не в этот раз.