Читаем Глушь полностью

Глушь

Она снова отвела взгляд, но на этот раз ненадолго. Бергеру показалось, что у нее в глазах мелькнуло раздражение.

– Я вас остановил, – сказал он. – И вы были не особенно изобретательны. И так ничего и не почувствовали.

– Скоро кое-что почувствую, – повторила Йессика.

– И как это возможно после тридцати пяти лет без чувств?

– Я хочу посмотреть вам в глаза, когда Молли Блум умрет.

Все вокруг побелело. Мир без знаков.

– Спокойно, Сэм, – немедленно сказала Ди прямо в ухе. – Будь очень спокоен. Значит, она точно знает, когда это произойдет? У Рейне есть приказ сделать это в определенное время? Как нам это узнать?

– Не болтайте ерунды, – сказал Бергер с наигранным безразличием. – Вы даже не знали, что Молли существует, пока мы не приехали вместе к вам в Порьюс.

– И тогда я думала, что ее зовут Эва Лундстрём, – сказала Йессика с более уверенной улыбкой. – Но главное, я увидела, что вы пара.

– Пара?

– Это было очевидно.

В ухе скрипнуло. Ди очень отчетливо произнесла:

– Не дай ей задеть тебя, Сэм. Просто продолжай.

Он не мог. Он действительно не мог продолжать. Вместо него заговорила Йессика, глядя мимо Бергера в видеокамеру.

– Рядом со школой, где учится ваша дочь, Ди, есть почтовый ящик. Уроки закончились, и Люкке шла прямо на нас. Я стояла, держа письмо в Сетер, Карлу, и уже поднесла его к щели ящика. Рейне стоял рядом и ждал моего приказа. Мне пришлось быстро принять решение. Что будет больнее: если я заберу дочь Ди или любовницу Сэма? Люкке столько же лет, сколько было мне, когда я сорвала четырехлистный клевер. На самом деле она даже напомнила мне меня, стрижка каре и прочее. Все говорило за то, чтобы похитить ее. Но, стоя там, я передумала, решила, что будет куда интереснее найти и похитить Молли Блум. Я опустила конверт в ящик и позволила Люкке пройти мимо. Сейчас ваша дочь могла бы уже умереть, комиссар Росенквист.

– Оставайся на месте, Ди, – сказал Бергер.

Он услышал в наушнике ее всхлипывания, но она не произнесла ни слова. Ему надо было перевести тему в другое русло.

– Как вам удалось перехватить нас в аэропорту Елливаре? Мы думали, вы находитесь в Скугосе.

– Так и было задумано, – с довольной улыбкой ответила Йессика. – Как только я решила оставить в покое малышку Люкке, мы вылетели обратно в Лапландию.

– Вы не ответили на мой вопрос.

Йессика пожала плечами.

– Я понимала, что вы где-то на севере, довольно близко от Порьюса. Базы данных тамошних авиакомпаний очень легко взломать. Мы поселились между Елливаре и Арвидсъяуром – два аэропорта, откуда вы могли вылететь. Оставалось только дождаться, когда вы забронируете билеты. Вы хотите обсудить еще какие-нибудь увлекательные технические вопросы?

– Андерс Хедблум, брат Карла, – начал Бергер. – За что вы убили его?

– Его убил Бергер, – снова улыбнулась Йессика. – Так было написано на бумажке.

– Вы переехали в Мальмё ради Андерса? – спросил Бергер как можно невозмутимей.

– Это не особо интересно, – надменно ответила Йессика. – Он навещал брата в Орсе, у нас завязались отношения. Я поехала за ним в Мальмё, но ему было наплевать на меня. Чтобы удержать его, я намекнула, что Карл невиновен, и сказала чуть больше, чем хотела. Потом он поехал следом за мной на север и начал вымогать у меня деньги. Так что он сам виноват в том, что случилось.

– Он не годился на роль папы, – сказал Бергер. – И оказался одной из десяти ваших жертв.

– Десяти?

– Я насчитал десять. Хелена, Расмус, Метте, Лиза, Эдди, Фарида, Элисабет, Андерс, Йована и Молли.

– Я считаю совсем по-другому. Их шесть.

– Объясните.

– Фарида сбежала, она не считается. Эдди и Андерс тоже не считаются, это была просто необходимость. И через Андерса получилось послать весточку вам, Сэм.

– Но, Йессика, тогда получается семь.

– Расмус Граден не считается. Он часть Хелены.

– Не понимаю, что вы имеете в виду.

– Жертв не шесть. Их шестью два.

Бергер ждал, думал, слушал. Но Ди ничего не сказала. А мысли путались. Йессика продолжила с отвратительно-естественным спокойствием:

– Страдают всегда двое: мать и сын, остальные не имеют значения. Хелена и ее сын. Метте и ее сын. Лиза Видстранд и ее сын. Элисабет Стрём и ее сын. Йована Малешевич и ее сын.

– Это, черт побери, пять, – крикнул Бергер и почувствовал, что мозг закипает. – Пятью два.

– Правый карман куртки, – сказала Йессика Юнссон и замолчала.

Бергер встал, нетвердыми шагами дошел до прихожей, вернулся с пуховиком Йессики, сунул руку в правый карман, достал какую-то пластиковую трубку, рассмотрел ее, увидел окошко и в нем – небольшой штрих.

– Для начала я сделала анализ крови. Результат оказался удивительным, но странно логичным, как будто случай помог мне сделать правильный выбор. А потом я сделала обычный тест на беременность. С мочой.

Бергер посмотрел на штрих, на Йессику Юнссон, на стену.

– Молли Блум беременна, – заявила Йессика. – Срок меньше месяца.

Бергер уставился на нее. Интересно, что стекает у него с уголков губ.

– Шестью два, – подытожила Йессика Юнссон, расплывшись в улыбке. – Пострадало шесть раз по двое.