Гнев Бога

Иешуа принял Писание, положил его на стол, сел на табурет и, держа худую ладонь на книге, назвал место из Торы, которое решил читать, но, не открыв страницы, заговорил. Фарисеи и книжники уткнулись в Писание, стали водить пальцами по строчкам, ожидая, что учитель мог пропустить хоть букву или вставить чужое слово, нашептанное безумцу диаволом.

После прочтения главы, как это было принято в то время. Иешуа начал объяснять значение святых слов. Книжники открыли Мишну и, не найдя в ней ничего из того, что говорил Иешуа, закричали:

– Почему он говорит не так, как сказано фарисеями?! Кто ему дал право говорить от себя?

Савл каждое слово Иешуа встречал хохотом, и все вдруг увидели, что учитель смешон и глуп. Люди стали показывать на него пальцами и смеяться. Он же, ничуть не смущаясь глумления, прочитал по памяти отрывок из пророков.

Савл не выдержал, вскочил на ноги и, озлоблённо смеясь, обернулся к народу.

– Да разве вы не знаете, что отличие всех полу – умных людей от нормальных в их особой памяти. Ведь им помогают бесы, которые сидят у них внутри.

Фарисей, вытягивая голову и глядя в конец зала на дверь, замахал руками, кого-то призывая. Сквозь толпу провели расслабленного, поставили перед Иешуа.

Савл, торжествующе глядя на учителя и умильно улыбаясь ему, указал на больного.

– Вот ты говоришь: пророк. Чудеса творил. Изгони из него бесов.

И он нарочно зажимал себе рот и фыркал, ожидая минуты потехи. Иешуа ответил обычным ровным голосом:

– Если я одержим бесом, то, как же я могу изгонять из других людей бесов. Ведь бесы бесов не гонят.

Иешуа в полной тишине вышел из синагоги. Назаретяне качали головами и говорили: «Эге, умён Иешуа сын Иосифа». И люди, прикрывая руками улыбки, поспешили на улицу за учителем.

А тот, дрожа всем телом, шагал впереди. И едва оказался на дороге, как было, рванулся куда-то в сторону и остановился, поднял голову. К нему, счастливо сияя лицом, быстро шла Мария. Она протянула учителю руку с открытой ладонью, на которой блестели золотые монеты.

– Вот возьми. Я не приняла эти деньги. У меня душа не лежит к этому делу.

Как орёл с горы метнулся на Иешуа и Марию, растопырив в стороны руки, фарисей Савл, пронзительно крича:

– Ты не приняла! Душа не лежит!

Он схватил протянутые друг к другу ладони и показал их народу.

– Смотрите, кем оказался ваш пророк. Блудодеем!

Иешуа дрожащим голосом едва слышно проговорил:

– Это сказал ты, фарисей.

И умолк, обратив спокойное лицо к подступавшим со всех сторон горожанам. Только прерывистое дыхание выдавало его волнение. Толпа начала злиться.

– Ишь ты, учителем стал, а сам нищий!

– Да как ты посмел, недоумок, перед нами говорить, словно ты выше нас?

Поздняя обида заполнила души горожан: кого слушали? Нищего, то есть грешника, который никогда не сможет попасть в Царствие Божия. А посмел говорить о нём так, как будто знал к нему дорогу.

Оскорблённые, завывая от ярости, горожане бросились на Иешуа. Им навстречу кинулся, упал на колени Пётр, умоляюще заговорил:

– Не бейте пророка! Он агнец Божий. Грех примете.

Но, увидев у людей палки и камни, отскочил в сторону – к Ивану и Матвею, которые прятались за дверью синагоги, вжался в угол. И когда все горожане выбежали из зала на улицу, Иван, Матвей и Пётр, подняв подолы длинных туник, чтобы свободней было бежать, блистая срамными частями тела, помчались вон из города с криком:

– Мы не ученики сего человека!

И где-то вдали прозвучал их слёзный, плачущий вопль:

– Да что это за учитель такой, если нас всегда бьют?!

Иуда с азартом в душе от предстоявшего боя, шагнул к орущей, вопящей толпе и смёл кулаками с ног первых горожан. Люди в страхе подались назад и уже, толкая друг друга, искали место, куда бы спастись бегством, но тут крепкая рука Иешуа сжала плечо Иуды.

– Остановись, брат. Если они хотят, пускай будет так.

– Да ведь они убьют тебя.

Иешуа обнял Иуду и голосом, в котором звучали благодарность и любовь, твёрдо ответил:

– Лицемерием будет для меня: проповедуя добро, дарить людям ненависть.

Иуда в полном изумлении всплеснул руками.

– Учитель, да посмотри на них, озверевших. Что им твой поступок? Ты погибнешь, и никто не раскается. А все будут хвалиться, что убили грешника и приблизились к Богу.

– Иуда, ты укрепил меня словами. А теперь уйди. Больно мне будет, если погибнешь у меня на глазах.

Назаретяне воспользовались этой заминкой и вновь со всех сторон бросились на Иешуа и Иуду с палками и камнями. Оглушили Иуду, а Иешуа – со сладостным стоном начали рвать. Царапать, воя и плача и мстя ему за то, что он посмел подняться выше их.

Он молчал, голову держал прямо, но тело его вздрагивало от побоев. И люди, видя это, радовались – ага, больно! И били его ещё сильней уже за то, что он терпелив, что не кричал и не молил о пощаде, но только говорил богохульные слова:

– Господи, прости их. Господи.

Залитый кровью, под непрерывными ударами, учитель всё-таки вывернулся и глянул туда, куда упал Иуда. Увидел, что Мария оттаскивала его из-под ног горожан в сторону. Иешуа возликовал.