Гнев Божий

   Басаеву передали сотовый телефон, в эти времена он был еще редкостью - размером с полкирпича, с выдвигающейся антенной, солидный.

   - Бери. Номер... - Басаев продиктовал номер - как начнется, выскакивай и вали. Будешь тут - если что. Понял?

   И, не дожидаясь ответа русиста, приказал.

   - Адам, Мага! Ментов валите в первую очередь, наглухо. В живых не оставлять!

   Впереди милицейская машина, мигнув мигалками, но, не включая сирены, тронулась с места.

   - Поехали!

   Вечер 14 июня 1995 года

   Подмосковье

   Спецобъект, ранее принадлежал Управлению делами ЦК КПСС

Когда профессионалы перестают понимать, в чем цель игры

Они начинают играть в игру ради самой игры.

Наблюдение автора

   Захват больницы в Буденновске был неожиданностью, но в тоже время - ожидаемой неожиданностью. Хорошо, что не произошло чего-то неизмеримо худшего, такого, как захват или подрыв атомной электростанции. Потому что если играть с огнем - то рано или поздно ты подожжешь свой дом.

   Сверхдержава рухнула, и никто еще не понял, не осознал толком, что осталось вместо нее, что мы строим... разбираем руины или на самом деле что-то строим? Каким будет наш новый дом, для кого и для чего мы его строим? Просто чтобы не было холодно? Или мы хотим построить такой дом, чтобы с верхнего этажа смотреть на звезды? И сколько места будет в этом доме - всем ли хватит?

   Сверхдержава рухнула - но люди остались. Те, кто еще несколько лет назад играл совсем в другие игры, для кого пешками были главы государств, а полем игр - целые страны. Советский союз прямо или косвенно контролировать треть мира, свергал одну власть и ставил вместо нее другую, кому помогал, кому воевал. Люди, которые это делали - давно были циниками и прагматиками, уже с годов тридцатых никто даже теоретически не верил в возможность построения коммунизма во всем мире, постепенно игра превратилась в нечто самодостаточное, игру ради самой игры. Если в Испании в конце тридцатых, например, советские военспецы действительно воевали ради возможности того, что еще одна страна, причем страна сильная, территориально великолепно расположенная, имеющая многовековые контакты со всеми странами Латинской Америки станет коммунистической - то ради чего воевали в Афганистане? В Йемене? В Сальвадоре? Ради коммунизма? А вы советских военных советников спросите - хорошо, если услышите в ответ не что-нибудь нецензурное.

   И вот сейчас, оказавшись вместо великой державы в кровоточащем ее обрубке, эти люди продолжали игру - они уже не мыслили жизни без игры. Только теперь полем незримой схватки стала собственная Родина...

   Человек, чье лицо было известно любому россиянину, кто смотрит телевизор - устало оторвался от экрана установленного в комнате отдыха Sony с большим экраном. На экране показывали бойцов спецназа, под прикрытием бронетранспортера продвигающихся по улице небольшого ставропольского городка, который когда-то носил название Святой Крест.

   - Ну? - спросил он стоящего перед ним навытяжку генерала

   - Он требует журналистов. Иностранных журналистов... - обреченно сказал генерал - он вышел из-под контроля.

   - Долбоебы - тяжело и страшно сказал человек - только в карман грести, водку жрать и баб трахать умеете.

   Генерал молча стоял навытяжку

   - У него есть семья?

   - Никак нет. Масхадов подобрал тех, у кого все погибли, мы же сами просили отряд смертников. Их человек сорок, не больше.

   - Такой же долбоеб... Что же у нас за армия такая...

   - Мы можем поискать рычаги...

   - Хватит. Доискались уже. Пока искать будете - башка с плеч полетит. Что еще он хочет?

   - Вывод войск из Чечни. Немедленно.

   - Пробовали говорить?

   - Пробовали. Наших людей он расстрелял. Ублюдок.

   - Это вы ублюдки. Сучье племя...

   Генерал молчал

   В дверь комнаты отдыха, скромно отделанной карельской березой постучали. Даже не постучали, поскреблись.

   - Кто там?! - заорал хозяин кабинета

   В дверь просунулся старший группы охраны, у него в руке был аппарат транковой связи.

   - Срочно...

   - Откуда?

   Старший прикрепленный показал глазами наверх.

   - Думай, что Деду будем докладывать. И что делать с этим.

   - У него нет ничего - сказал генерал - только слова. Все документы, планы - я сжег.

   - Если он заговорит... - сказал хозяин кабинета, недобро усмехнувшись - я за твою задницу гроша не дам. У Деда - не дураки работают, один рыжий чего стоит. Ты нас всех в дерьмо окунул - ты и думай, как разгребать ...

   Человек, известный всей России по экрану телевизора ехал в Кремль, на срочное совещание Совета безопасности. Он сидел на заднем сидении бронированного Мерседеса, сзади и спереди ехали такие же машины. Всего - кортеж этого человека насчитывал семь машин.

   Плавно поползло вниз стекло, человек раздраженно взглянул на старшего прикрепленного, который был в курсе всего - работал давно уже не на государство, а на своего закрепленного*. Хотя... все так перепуталось, что даже прикрепленный, который был в курсе многих очень многих дел - не понимал, когда его закрепленный действует в своих интересах, а когда - в интересах государства. Вот сейчас - интересно, в чьих интересах сейчас он будет разговаривать с Ингушетией?

   - Срочно, по спутнику. Оттуда.