Гнев Чогори. Гора-убийца

— Роуз не надо вопросов — он произнес мне быстро — Она тут и где-то рядом с нами. Она всю дорогу тут и следит за мной и тобой. Она убила Дон, Юко и Сержи. Дон погиб первым. Только еще не понял. Он был живым уже ходячим мертвецом, когда утянул нас на тот лед и снег к пропасти.

— Она — я произнесла — Эта.

— Да она — он произнес — И ты знаешь о ком я, Роуз. Но у нас еще есть шанс. Маленький, но шанс.

— Какой еще шанс, Леня? — я произнесла плача от страха.

— Там за палаткой образовался от ледяного холода снежный фирн. Из рыхлого нанесенного ветром снега. Он жесткий и мы не будем так проваливаться в своих ботинках и кошках по колено в снег. Сцепляемость кошками надежнее за такую более твердую снежную поверхность. Мы будем быстрее двигаться к «Черной пирамиде». Нам бы до нее добраться пока есть еще шанс. Там на зацепах промеж скал, поочередно используя две сто метровые перильные веревки и жумары, сможем спустить друг друга и свои рюкзаки до ледника Гудвин Остин. Если это удастся, то выживем. Там ниже почти на равнине у сераков связь должна быть лучше и сможем помощь вызвать с главной базы на Балторо.

Он покрутил по сторонам своей в теплой шапке головой с наброшенным уже на его русоволосую голову русского альпиниста капюшоном красного анорака, произнес еще мне — Пора нам, покинуть эту палатку. Иначе мы тут и умрем. Нам в такую погоду тут не выжить даже вдвоем. Мы просто тут околеем заживо и насмерть.

* * *

Мы шли друг за другом на расстоянии всего метра два или три. На двойной веревке.

Он пристегнул меня к себе за пояс и вел, медленно ступая вниз по узкому со снежным заледенелым фирном склону.

Видимость была практически нулевая. Был сильный боковой с Восточной стороны ветер и меня постоянно, как и Леонида Волкова сдувало в сторону Южной стены Чогори.

Мало того, я чувствовала что замерзаю. И двойной свитер и утепленная балонь альпинисткого костюма промерзала от пронизывающего ледяного сильного ветра.

Я ощущала тот жуткий пробирающий меня насквозь холод, который просто пронзал меня всю со спины до самых ног. Я еще подумала, помню тогда, что зря мы пошли дальше вниз к «Черной пирамиде». Теперь точно были все шансы обоим нам тут по дороге замерзнуть. Все же в палатке как никак, но под ее защитой был шанс выжить, а тут никакого.

Уже можно было снять маски, но Леонид сказал мне, что не стоит этого делать. Так как задохнешься от ледяного самого пробирающего до самых легких обжигающего ветра.

Он, шел, впереди опираясь и пробуя маршрут своим ледорубом, а я плелась как послушная влюбленная овечка за любимым моим Леней Волковым на привязи.

Мы включили свои налобные два фонарика, но света в такой пурге было мало. Просто это позволяло хотя бы видеть друг друга на расстоянии десяти метров и не теряться, сбиваясь со своего пути.

Я старалась не наступить на свисающий до самого фирнового замерзшего и взявшегося льдом снега наш десяти метровый двойной спасательный страховочный фал. И не перерезать его своими острыми на ногах и альпинистких ботинках ледовыми кошками.

— Чертова ведьма! — он ругался, а я слышала, когда нагоняла его со стороны спины и, идя почти вплотную к любимому Лене — Она не хочет выпускать нас отсюда! Это ее ловушка! Ведьма проклятая!

— Кто она, Леня?! Та женщина в золоте и белой одежде с черными глазами! Я видела ее! — кричала ему в спину, но он, словно не слышал меня и продолжал свое.

— Я нужен тебе, я! Отпусти ее, она не виновата ни в чем! Это моя вина! Только моя! — он твердил, как сумасшедший во весь свой громкий голос. И это слышно все было даже в бурю из-под его кислородной маски.

И тут случилось это.

Мы оба сорвались со склона.

Вероятно, Леня попал ногой в глубокую рытвину или полость на твердом заледенелом снежном фирне и потерял свое равновесие.

Если бы были лыжные палки, возможно, он бы не оступился так. По крайней мере, не потерял бы равновесие.

Я только теперь поняла, почему он, Леонид так сожалел о том, что те самые лыжные палки они тогда в горы не взяли. Это было роковой ошибкой.

И мы оба упали. Сначала Леня, потом я.

Все произошло мгновенно и так быстро, что я не успела даже отреагировать на это, хотя все происходило перед моими глазами.