Гнев терпеливого человека

Короткая колонна вышла за пределы поселка и еще прибавила ходу. Головным шел, естественно, внедорожник с болтающейся на боку крыши длинной антенной. Он быстро оторвался метров, наверное, на сто, и его было плохо видно. Без габаритных огонечков-то, да так покрашенного, да почти в середине ночи. Двигатель БРДМ ревел натужно, но как-то весело. Слабоватый был двигатель для бронированной машины, пусть даже легкой. И еще они на броне да с оружием, это еще 300 лишних килограммов. А скорость такой машине нужна, скорость – это ее главное оружие. Важнее обоих пулеметов в смешной трапециевидной башенке.

Внедорожник начал сбавлять ход снова, и обе БРДМ подтянулись к нему. Вообще замыкающая машина шла плохо: дистанция то увеличивалась, то уменьшалась, а рысканье было заметно невооруженным глазом. Возможно, это было то самое, что упомянул лейтенант: потери в штатных экипажах восполнили десантниками-мотострелками. Насколько лейтенант медслужбы Ляхин помнил, экипаж у маленькой двухосной БРДМ-2 – всего четыре человека. Любой нормальный командир посадит на крышу наблюдателями еще четырех – вот они и сидят.

– Доможирово, – сказал сбоку Арсений. – Ага. К мосту?

Он совершенно не ошибся: впрочем, тут было всего два варианта. На Т-образный перекресток с трассой Р-21 «Кола» лейтенант не пошел, все три машины свернули вправо, в глубь поселка. Николай ожидал, что они будут двигаться по главной улице, но на ближайшем же перекрестке короткая колонна снова дала вправо. И тут же, едва замыкающая машина увела с этого перекрестка свой зад, все три остановились. Негромко стукнули дверцы «Дефендера», коротко простучали шаги по мокрой земле. Слышно было отлично: в затаившемся поселке стояла полная тишина, даже собаки не лаяли.

– Десант, покинуть машины!

Николай полагал, что его давно ничего не может удивить. Спрыгивая с брони, он чувствовал себя как минимум «не в себе». Криво звучит – но правда. Если сейчас случится хоть какая-то стычка, их перестреляют совершенно безнаказанно, как сидячих уток.

– Лейтенант! Товарищ лейтенант!

– Чего вам?

– Патронов, бляха-муха!

– Семенкин, Акилбеков!

Из боевых машин уже выпрыгнули несколько человек, выстроились в подобие короткого, не особо впечатляющего строя. Однако все рослые, хорошо двигающиеся. В бронежилетах и разгрузках-«лифчиках». С плохо различимыми нашивками на плечах – по одному-два шеврона защитного цвета у каждого и еще что-то круглое, не выделяющееся в темноте. Неужели правда?

– Поделитесь с ребятами. Без них нам труднее будет справиться.

У лейтенанта был в одной руке самый нормальный офицерский планшет с картой под целлулоидом, а в другой – включенный электронный планшет, мерцающий экраном. Не боится дождя, значит, военный?

– У вас что, «семьдесят четвертые»?

– У сержанта СВД. И еще молодой у меня вообще голый. Найдется ему чего?

– Найдется… Трифонов, дай ему… Вот и пригодилось…

– Так точно, тащ лейтнант, я щас… – один из бойцов нырнул в темное нутро боевой машины и тут же появился снова. – Эй, партизан молодой!

– Я.

– Держи. Как зеницу ока, понял? От хорошего человека осталась.

– Есть, – невпопад ответил молодой, и Николай так же невпопад подумал, что к присяге его не привели. По закону он из комбатанта превращается сейчас в самого настоящего террориста. Впрочем, они все в любом случае считались террористами – это от принципиальной точки зрения американского сената зависит, а не от чего-то там сделанного или не сделанного конкретными русскими людьми.

– Обращаться умеешь?

– Да, научили.

– Ну, тогда давай… На тебя одна надежда, блин.

– Так, всем молчать. Взвод, слушай боевую задачу! Уничтожить блокпост, захватить мост через Оять в неповрежденном состоянии. В случае успеха организовать охрану. Теперь вот что. О нас они могут уже знать, тогда обычный заход не выйдет. Тогда без фантазии. Решительно сближаемся и давим все, что гавкает. Сигнал к атаке – непрерывный гудок с моей машины. Тогда время не терять. Всем понятно? Так, партизаны! Вам-то все ясно?

Офицер-разведчик обвел всех тяжелым взглядом. Даже в темноте чувствовалось, каким тяжелым.

– Ваша первая цель – не сунуться под наши пулеметы. Не дай бог! И под колеса тоже, но под пулеметы – главное. Осознали? Ваша вторая цель – не дай бог, допустить, чтобы по ним, родимым, прицельно дали из чего-нибудь серьезного. Из гранатомета в первую очередь. Без БРДМ мы все, как новорожденные, понятно? С розовой нежной кожей. А они только с виду бронированные, их любая хрень насквозь прожигает, видели мы… Мой заместитель – командир первого отделения сержант Семенкин. Вопросы есть?

– Товарищ лейтенант!

– Да?

– Дайте нам три минуты хотя бы. Магазины…

– Понял, разрешаю. Десанту готовность три минуты. Экипажи – по машинам.