Гнев Тиамат

Элви закончила вытираться и сунула полотенце в утилизатор. Фаиз достал из шкафа банку крема, и кончиками пальцев осторожно стал втирать ей в голову сквозь короткие, тугие локоны. Как же здорово! Определенно, когда находишь мужчину, которому нравится помогать тебе увлажнять скальп, за него надо держаться.

– Если хочешь, можешь заниматься этим весь день, – сказала она.

– Будь у нас весь день, мое внимание сместилось бы чуть южнее, – ответил он, ухмыляясь. – Но через два часа торможение закончится, и мне не верится, что в следующую же секунду ты не помчишься работать.

Он закрыл и убрал банку с кремом, пока она натягивала одежду.

– Интересно, о чём они думали?

– Хмм?

– Создавая нейтронную звезду, такую массивную, чтобы та зависла на пороге коллапса, и зачистив систему, чтобы этого не случилось. И подняв кольцо над эклиптикой.

– Думаешь, они создали нейтронную звезду? А больше похоже, что они просто построили врата не в ту систему.

– И как? Для постройки врат нужна органика, которую они смогли бы захватить. Это была такая же живая система, как солнечная, а они превратили её в...

Она неопределенно взмахнула рукой.

– Да уж, – согласился Фаиз. – Не знаю. Вот честно, иногда встреча со всем этим «чудесным и удивительным» напоминает попытку попить водички из пожарного брандспойта.

Элви закончила одеваться, почистила зубы, пока Фаиз выжидательно наблюдал, а затем, окинув себя критическим взглядом в зеркале, сказала:

– Ладно, пойдём поглядим, как там босс.

Фаиз сграбастал её, и своими объятиями безвозвратно смял все тщательно приглаженные складки её формы.

– Спасибо, что не умерла, Элс.

* * *

Через сорок восемь часов начались рутинные задачи. Корабельная система проанализировала данные с телескопов, Элви заглянула к катализатору, – отдать обычную дань уважения, – и запустила эксперимент. Протомолекула взаимодействовала, потоки данных записывались. Сокол тщательно следил за изменениями и эффектами. На сей раз Элви даже поспала. По-видимому, все эти околосмертные переживания измотали её сильнее, чем она думала, а кроме того, и смотреть-то особо было не на что.

Когда они закончили анализ, на мостик прибыл сам Сагаль, и зависнув, уцепившись рукой в поручень, а ногой упираясь в уступ, с видимым удовольствием оглядел экраны с потоками данных.

– Мехмет, – позвала его Элви.

– Майор Окойе, – Сагаль кивнул в сторону главного монитора. Там, целиком поместившись на экране, крутилась маленькая, но массивная звезда – единственное космическое тело на расстоянии двух световых лет от врат Текомы.

– Скажите мне, что эта система – самое важное научное открытие всех времен.

– Нет, – ответила Элви. – Уверена, переходящий приз всё ещё за большим зеленым бриллиантом. Но она удивительная.

Нейтронная звезда на экране была слишком горячей, чтобы сильно излучать в диапазоне видимого спектра, но компьютеру всё равно пришлось уменьшить яркость, чтобы не слепить всех в помещении.

– Больше трёх звездных масс набито в шар с пол Род-Айленда, – прокомментировала Джен.

– Кто такой Пол Родайленд? – спросил Тревон. До того, как все они стали лаконианцами, он был марсианином.

– Майор Окойе, – сказал Сагаль, полностью игнорируя атмосферу стёба.

– Я правильно понимаю, как это выглядит? Единственная бесполезная звезда в системе, лишенной других артефактов или пригодных планет.

Что-то в его тоне настораживало. Будто его вопрос жутко формален, как под присягой. Ей показалось даже, что она участвует в каком-то ритуале, суть которого он прекрасно понимает, а она – нет.

– Нуу... Выглядит так..., – осторожно ответила она. – Да.

Сагаль кивнул своей массивной головой в её сторону. Казалось, он лучится удовольствием.

– Жду вас у себя в офисе через пять минут.

Затем оттолкнулся и поплыл, скрывшись в глубине коридора. Фаиз встретился с Элви взглядом, и поднял брови.

– Ага, мне тоже не по себе, – сказала она ему.

Она перепроверила данные, с назойливым ощущением, что проверяет свои ответы перед экзаменом. А ещё ей казалось, что она что-то упускает. Ощущение ей не нравилось.

– Кофе? – спросил Сагаль, как только она появилась. Он завис рядом с кофе-машиной, встроенной в одну из переборок в его офисе. Рядом плавали две питьевые груши. Впервые адмирал предлагал что-то в знак гостеприимства, и Элви ужасно занервничала от такого обхождения.

– Конечно, – ответила она, надеясь, что он не заметил.

Машина зашипела, дозируя и вливая кофе в грушу, в одну за раз.

– Подсластитель? Осветлитель? – спросил Сагаль, продолжая суетиться с машиной.

– Нет.

Сагаль развернулся, и осторожно подтолкнул одну из груш в её направлении. Она поймала, сдавила клапан на носике, запуская поток в питьевую трубку, и сделала глоток. Кофе оказался таким каким надо: горячим, но не обжигающим, в меру горьким, крепким, со слегка пикантным послевкусием.

– Спасибо, – поблагодарила она, ожидая логического продолжения сего танца.

Чуть помедлив, чтобы отхлебнуть кофе, он сказал: