Гнёзда Химер

Темнокожий Са Усдана Па чуть не плакал от радости. Он честно стерег наш сон, а незадолго до заката мы распрощались, и парень отправился туда, откуда пришли мы с Хэхэльфом.

— Думаешь, он доберется до Бондоха? — с сомнением спросил я.

— А почему нет? Парню в последнее время здорово не везло, а любая черная полоса рано или поздно заканчивается, — оптимистически заявил Хэхэльф. — Главное — как-то дожить до того момента, когда снова начнет фартить!

— А чего ты с ним так возился? Просто из добрых побуждений? Или есть другие причины?

— Всего понемножку. — Он пожал плечами. — Понимаешь, Ронхул, во-первых, я ему искренне сочувствую. Говорят, хо — весьма просвещенный народ, к тому же склонный к лености и неге. Поэтому они так редко добираются до наших мест: им и дома неплохо живется, а от добра добра не ищут. Этот «везунчик» Са Усдана Па — редкое исключение. Наверное, такой же прирожденный бродяга, как я сам… И вдруг такого изнеженного парня заносит в Землю Нао, он попадает в рабство — случайно, по незнанию местных обычаев — и оказывается среди этих безнадежных болванов. Ты же сам их видел, верно?.. Да еще и такой хозяин, как Таонкрахт, — представляешь?! Конечно, я рад ему помочь. Скажу больше: если бы у нас с тобой было не такое неотложное дело в Альтаоне, а какие-нибудь пустяки вроде обычной торговли, я бы с удовольствием проводил его до Бондоха и пристроил бы на корабль к какому-нибудь удачливому капитану — на что и тратить свое время, как не на помощь заплутавшим странникам! А что касается «других причин»… Не знаю, что ты имел в виду, но в глубине души я действительно надеюсь, что этот парень вернется домой и скажет своему богу Мотеоке, что его здорово выручил Хэхэльф Кромкелет из Инильбы. Я слышал, у этих хо тоже имеется свой собственный бог по имени Мотеоке. Говорят, он состоит с ними в таких же теплых отношениях, как Варабайба с бунаба. Не то чтобы мне это действительно так уж позарез нужно, но… Понимаешь, Ронхул, если уж я живу в Мире, где так много могущественных богов, лучше постараться быть в хороших отношениях со всеми, если это возможно. Мало ли что… — неопределенно закончил он.

Я задумчиво молчал, потрясенный его житейской мудростью.

Глава 14 Ахамстольф Эбенгальф

Была уже глухая ночь, когда мы неожиданно уперлись в высокую стену. Как и обещал Дайст, мы быстро нашли маленькую калитку. Она была заперта, но пара ударов хэхэльфовой секиры быстро исправила это досадное недоразумение. Мы вошли во двор и остановились: теперь следовало решить, что мы будем делать дальше. Некоторое время мы с Хэхэльфом вяло предлагали друг другу возможные сценарии развития событий, но я уже знал, что сценарии не понадобятся.

— Подожди, дружище, — мягко сказал я Хэхэльфу. — Ничего не надо придумывать. Просто оставь меня одного ненадолго, ладно?

— Мне выйти за ограду? — деловито спросил он.

— Да, наверное, так лучше, — согласился я. — Я тебя позову, когда буду готов.

— Ладно, — серьезно согласился он. — Тебе решать, Ронхул Маггот. — И он выскользнул за калитку, напоследок ехидно добавив: — Страсти-то какие!

Оставшись один, я позволил себе расслабиться — просто вдыхал упоительно свежий ночной воздух, собираясь с духом, как перед прыжком в воду с какой-нибудь дурацкой десятиметровой вышки, придуманной на радость героям, которым без ежедневных адреналиновых впрыскиваний жизнь не мила…

А потом я заорал во весь голос, весело и бесшабашно, как звал в детстве во двор друзей, живущих на каком-нибудь далеком от земли этаже:

— Овётганна!

На этот раз я совершенно точно знал, что мне нужно от древнего ветра: не новый лирический эпизод из тех, что замордованные скукой повседневности романтики называют дурацким словосочетанием «мистический опыт», и уж тем более не очередное ласковое прикосновение к моим волосам. Мне требовалась сила — желательно такого свойства, чтобы без особых проблем сокрушать все на своем пути.

И я ее получил.

Я узнал, что имели в виду Урги, когда говорили мне: «Ты поймаешь нужный ветер, или он поймает тебя, так тоже бывает», — потому что на сей раз мой ветер «поймал» меня по-настоящему. Я и опомниться не успел, а он переполнил легкие, просочился в кровь и ударил в голову, так, что от меня не осталось даже воспоминаний…

— Хэхэльф! — крикнуло веселое, легкое и могущественное существо, которым я стал. — Ты тут еще, дружище? Пошли! Бузить будем.

— Пошли, — лаконично ответил он откуда-то из-за моей спины. — Эк ты разошелся, Ронхул Маггот, аж глаза светятся! Ты уверен, что я тебе не помешаю?

— Уверен, — улыбнулся я. — Кто-кто, а ты — ни в коем случае! Идем, идем!

Я пересек сад так уверенно, словно с детства знал каждый его уголок. Ударом ноги вышиб какую-то хлипкую дверцу — она вела на кухню. Хэхэльф не отставал от меня ни на шаг.

Я не отказал себе в удовольствии раскидать все горшки и котлы, попадающиеся на нашем пути: всю жизнь мечтал устроить хороший погром на чужой кухне, а тут такая оказия! Так что наши следы были обагрены пряными соусами, как следы каких-нибудь разбушевавшихся ландскнехтов — кровью мирного населения.