Гнездо аиста

Но тут за стеной плаксиво вскрикнул Петька, и она, увернувшись от руки мужа, босиком бросилась в детскую. Иван сел на примятое ею одеяло и с недоумением посмотрел на косу, которую все еще сжимал в кулаке. Потом зашвырнул ее под диван и откинулся на спину. Из-за стены донеслась песня, и, прислушавшись, Иван узнал «Ходют кони…». Каждая строчка остро впивалась в его распаленный мозг: «Воли захотелось?! Хоть в пропасть, но чтобы вырваться? Ладно, я покажу тебе волю…»

Иван не сразу различил неуверенный стук во входную дверь, а когда понял, что к ним пришли среди ночи, так и вскинулся: «За мной?!» Не прерывая Зининой песни, он надел теплый халат и тихонько вышел в коридор. Не включив свет, Иван осторожно приоткрыл дверь и едва не выругался от облегчения, увидев Клима. Пережитый страх лишил его сил, необходимых, чтобы разозлиться как следует, и, выйдя на площадку, Иван только удивленно произнес:

– Ну ты совсем сдурел! Будешь теперь таскаться к нам среди ночи?

Заметно покачиваясь, Клим мрачно смотрел на него и молчал. Заросшее лицо его с помутневшими глазами казалось темным и страшным, а убранные назад волосы были совсем мокрыми.

– Ты говорил к вам никогда не поздно, – наконец выговорил он.

– Жутко выглядишь, – поделился Иван. – Чего надрался-то? Еще не время… Еще хлебнешь, попомни мое слово!

– Позови ее, – хрипло попросил Клим.

– Ты так хочешь мою жену, что не побоялся явиться прямо в мой дом?

– В твое гнездо…

– Вот именно. Так ты ее до того хочешь?

Привалившись к стене, Клим бессильно откинул голову. Иван с трудом разобрал его шепот:

– Да, я хочу ее…

Иван оглядел его с недоверием. Ему самому никогда не хотелось женщину настолько, чтобы ради этого одним махом перешагнуть через все условности.

– Не понимаю я этого, – признался он. – Здесь ведь не театр. Какие-то африканские страсти…

– Русские…

– Ну да, может, и так. Потому и сидим в дерьме, что страсть у нас вечно верх одерживает. Головой думать надо…

Ничего не услышав, Клим с тоской повторил:

– Позови ее…

– Я ведь могу спустить тебя с лестницы.

Они были одного роста, но Иван знал, что справится с ним без труда. К тому же Клим и так еле держался на ногах.

– Зачем? – спросил он, удивив Ивана в очередной раз.

– Что значит зачем? Ты меня бесишь, вот и все! Что тут объяснять?

– Так ты позовешь ее?

Иван стукнул ладонью по стене:

– Вот черт возьми! Как попугай… Она сына убаюкивает, если хочешь знать.

– А-а, – протянул Клим и сполз на корточки. – Тогда конечно.

– До утра будешь тут торчать?

– Буду.

– Если я не позволю, ты вообще ее не увидишь.

Клим угрюмо поглядел на него исподлобья:

– Тебе еще нужна та справка?

Не поверив своим ушам, Иван тоже присел и настороженно переспросил:

– Что ты сказал?

– Давай меняться… Ты отпускаешь ее с детьми, а я тебе делаю экспертизу для того парня. Я знаю, как можно это сделать.

– Ну?! – Иван вскочил и радостно потер ладони – Сколько времени это займет?

– Я уже все приготовил… Не заполнил только. Скажи его имя.

– Сейчас я тебе все напишу, а то перепутаешь ведь… Вот это уже дело! А то страсти какие-то… У тебя есть ручка?

Не сразу попав за пазуху, Клим вытащил ручку с блокнотом и сунул Ивану. Разборчиво написав данные на последнем листке, он сам положил блокнот Климу в карман и одобрительно похлопал по груди.

– Вот хороший мальчик! Когда принесешь?

– Да хоть завтра… Дома всё… Бумаги…

– Завтра, – медленно повторил Иван и отвел взгляд. – Значит, завтра… Знаешь что… Встретимся во дворце. В полдень. В это время там никого не бывает.

– Ты с Зиной придешь?

– Конечно-конечно. Увидишь ее… Хотя… Хочешь узнать пределы моей благодарности?

Напряженно сморщив лицо, Клим смотрел на него, силясь понять, что тот хочет сказать. Беззвучно рассмеявшись, Иван приказал:

– Жди здесь. Сейчас она выйдет.

Он вернулся в спальню и обнаружил, что жена, словно в ожидании приговора, вытянувшись сидит на постели. Короткие волосы ее незнакомо и смешно топорщились в разные стороны. Замерев от внезапной и совершенно ненужной сейчас нежности, Иван некоторое время молча смотрел на нее, потом, едва ворочая языком, произнес:

– Иди… Выйди. Он в подъезде. Пьяный как последняя скотина. Он расскажет тебе кое-что…

– Что? – жадно спросила Зина.

– Я же сказал: он расскажет! Не зли меня, катись отсюда. Халат надень!

Он швырнул ей свой халат и лег, отвернувшись к стене. Зинины шаги торопливо заполнили тишину и стихли. Иван догадался, что она оделась уже на ходу, боясь потерять даже минуту. Он попытался вспомнить: бежала ли она так же хоть когда-нибудь навстречу ему самому, и не смог. В его памяти обнаруживалась одна лишь беспорядочная круговерть, ведь в жизни Ивана всегда было слишком много всего, чтобы Зина занимала какое-то особое место.

«Может быть, я и виноват, – подумал он, не желая с этим примириться. – Но расплачиваться я не собираюсь… Я не такой лох, как они оба».