Гнездо аиста

«Зачем я затеял этот разговор именно сегодня? – с досадой спросил он себя. – Вот бес попутал! Сам все испортил… Конечно, это ее выбило… Мне бы кто-нибудь сказал, что я останусь без театра! А Клим тут, скорее всего, и вправду ни при чем… Какой из него гуру! Сплошные комплексы. Даром что психиатр».

Это слово опять заставило его вспомнить о нерешенной проблеме, и Иван легко убедил себя, что все-таки дело именно в этом. Невыполненное обещание подточило его изнутри, и в самый неподходящий момент он просто сломался, попутно ушибив и жену.

«Сейчас вернемся домой, напьемся чаю… А может, и коньячку! И она отойдет. Она не умеет долго обижаться. Стоит приласкать – уже и отошла…» – Иван и сам успокоился, и, еще раз посмотрев на жену через плечо, уже весело подмигнул ей.

Зина вопросительно приподняла брови и слизнула с губ дождинки.

Дождь оборвался на краю бора, словно остался там, не имея права выхода за его пределы. Дорога, ведущая к их дому, оказалась совершенно сухой, и все удивленно переглянулись. Над головой было чисто и светло, как и два часа назад. Встречные оглядывали их с недоумением, видимо, гадая, откуда выбрались эти мокрые, грязные люди.

– Вот это да! – восхищенно протянул Жоржик. – Мы одни промокли, а все вокруг сухие. Разве так бывает?

– Дождь прошел полосой, – пояснила Тоня и потрясла головой, избавляясь от капель.

– Бывает, – совсем невесело отозвалась Зина. – Только мы одни и попали под этот ливень.

Глава 14

На сцене шла пантомима. И хотя это была всего лишь репетиция, все оказались в масках и белых париках. Клим растерянно остановился в дверях, слушая выкрики сидевшего в зале Ивана:

– Слева не расползайтесь! Люся, динамичней, ты прямо уснешь сейчас… Гусли, где вступаете? Я дирижер тут, что ли? Махать каждому должен?

– Должен!

Клим узнал голос и с облегчением убедился, что не ошибся, угадав Зину в третьей справа фигуре. Не снимая маски, она напористо продолжила, то и дело взмахивая красивой, длинной рукой:

– Только ты видишь все действие целиком! Мы отсюда этого не замечаем. Каждый выполняет свое, но мы же не видим друг друга… Не всех сразу!

– Сам знаю, – буркнул Иван и прикрикнул, сделав нетерпеливый и требовательный жест: – Всё, замолчали!

Но только они приготовились начать, как у него зазвонил телефон. Громко выругавшись, Иван выхватил из кармана трубку и, повернувшись спиной к сцене, увидел силуэт в дверях. Клим не мог с уверенностью сказать, узнал его Иван или нет, но он резко крикнул:

– Выйдите из зала! Вы мешаете репетиции!

Шагнув назад, Клим поспешно притворил дверь и уже из фойе услышал укоризненный Зинин возглас:

– Это грубо! Он же наш автор.

Быстрые шаги уже приближались к двери с внутренней стороны. Клим отбежал подальше, чтобы ей не показалось, будто он подслушивал, и едва не наступил на собачку, что плелась за ним от самого автобуса. Та отпрыгнула в сторону и застыла, ожидая, прогонит он ее или подзовет.

– Ну извини, – шепнул Клим, сделав ей знак подойти. – Я совсем забыл про тебя.

– Здравствуйте!

Зина уже сбросила и парик, и маску, только платье на ней было то же, что у всех на сцене – длинное, узкое, без рукавов. Его непроницаемый черный цвет темнил упавшие на ткань косы. Клим погладил их взглядом и улыбнулся:

– Опять косы.

Она так и засветилась в ответ:

– Опять. Они вам нравятся?

– Мне все в вас нравится.

– Вы извините Ивана. Он не хотел вас обидеть. Просто не разглядел, что это вы.

– А вы разглядели?

– Пойдемте отсюда, – оглянувшись, Зина заметила собачку. – А это кто? Она с вами?

Клим неопределенно пожал плечами:

– Боюсь, она считает, что со мной. Приблудилась на улице. Мне показалось, что у нее глаза похожи на ваши.

Мотнув головой, Зина беззвучно рассмеялась:

– Клим! У всех собак карие глаза!

– Разве у всех? А я подумал, что только у этой.

– Вы смешной! Мне это очень нравится. Обычно люди боятся выглядеть смешными. Я тоже.

– Только не на сцене, – вставил Клим.

Она с веселым удивлением расширила глаза:

– Вы уже поняли? Там я вообще ничего не боюсь!

– Потому что вы в маске?

– Может быть, – она задумалась. – Хотя это…

– Спорно, – подсказал он и решил, что выглядит довольно глупо, все время так безудержно улыбаясь, но поделать с собой Клим ничего не мог.

На этот раз Зина спустилась с трех ступеней гранитного крыльца с достоинством королевы и степенно произнесла:

– На сцене интереснее играть то, что тебе не близко в жизни. Или полностью противоположно.

«Лягушку», – мысленно согласился Клим.

– Я знаю многих актеров… И столичных, и провинциальных, которые одинаковы во всех ролях. То есть они всю жизнь изображают самих себя в разных ситуациях. Может, в этом, конечно, проявляется своего рода цельность, хотя это очень спорно, – она засмеялась, заметив его взгляд. – Ну да, да! Так вот, таких артистов мне всегда жалко… Это ведь скучно невероятно!

– Я тоже таких знаю, – подтвердил он, припомнив.

Кивнув, она убежденно заявила:

– Вот ваша пьеса ничуть на вас не похожа! Это здорово.

Дойдя до угла, Зина остановилась, огляделась и обрадованно махнула рукой: