Гнездо ласточки

Игорь опознал в этом обгрызенном (местами до костей) трупе свою дочь Киру. Предположительные рост, возраст, телосложение похожи, да. И плюс еще сохранились фрагменты одежды – клочки джинсов, например. А ведь Кира в тот день была именно в них. И время смерти практически совпадало.

Словом, отец, близкий родственник, признал в найденном трупе дочь. А значит, дополнительные исследования для идентификации не нужны.

Но совершенно неожиданно, точно чертик из табакерки, вдруг появился жених покойной, Тимофей Обозов, который сам до того момента чуть не при смерти находился.

И вот этот Тимофей заявил, что необходимы еще дополнительные экспертизы, например – генетическая. То есть жениху мало того, что отец в трупе родную дочь опознал!

Хотя жених – еще не муж, не близкий родственник, и нечего ему права качать, чего-то требовать… Но, с другой стороны, труп-то – значительно изуродованный! А значит, дополнительные исследования все-таки нужны…

Не было бы Тимофея, дело бы в один момент закрыли. Но приезжий экономист оказался из тех ушлых пройдох, которые ко всем могли подкопаться и затеять долгое и неприятное разбирательство.

Пойти навстречу Игорю и наконец позволить ему похоронить Киру или же – подчиниться Обозову? В сущности, формально – тот прав. Брагин своими глазами труп видел – ну да, признать в нем Киру довольно трудно. Но столько мелочей и совпадений, что это, должно быть, именно Кира… Тогда зачем копать еще, тянуть резину, проводить бессмысленные и дорогие экспертизы…

Вчера у Брагина на приеме был этот самый Обозов, и именно тогда начальник местного УВД понял, в какую неудобную ситуацию он может попасть, если пустит дело на самотек.

(С Обозовым, кстати, пришла и Лида. Сидела напротив, заплаканная, мрачная, злая. И все такая же упрямая, как раньше. Готовая стоять до последнего.)

А Обозов в это время настаивал еще и на том, чтобы организовали дополнительные поиски в лесу. И экспертизу ему, и поиски!

Брагин в отношении генетической экспертизы обещал подумать, а вот от поисков наотрез отказался, сославшись на то, что не видит в них необходимости и денег, кстати, в бюджете, нет.

Обозов, этот рыжий наглец, заявил, что сам готов финансировать поиски. «Прекрасно! – кивнул Брагин. – За свои денежки можете сколько угодно искать!»

Вот такие дела…

Стук в дверь.

– Руслан, к тебе можно?

– Да, Игорь, заходи.

В кабинет зашел Игорь Гартунг, сослуживец, давний друг. Да, сдал мужик… Столько на него навалилось! Конечно, у него с дочерью не самые лучшие отношения были, и сама эта Кира язва та еще, но… она же родная дочь Игорю. Не дай бог кому пережить то, что переживал сейчас Игорь! А что там дома с Ольгой, поди, творилось…

– Руслан, я слышал, к тебе вчера Тимофей заходил.

– Да. Требует генетической экспертизы и хочет еще организовать поиски в лесу. Не верит, что нашли именно Киру, – сообщил Брагин.

– Бред. Я же свою дочь опознал!

– Я знаю, что бред. Причем Обозов не от горя требования выдвигает, а характер у него такой, вредный… Ну да ладно. Я ему рекомендовал надежного поисковика. Пусть твой несостоявшийся зятек платит денежки и рыскает сколько угодно по лесам.

– Руслан, ты с ума сошел? Чтобы и его волки съели?

– Не боись, Игорь, – усмехнулся Брагин. – Я Тимофею рекомендовал Касаткина. Помнишь Касаткина, Петра? Тоже ведь в егерях работал… Лес как свои пять пальцев знает.

– Алкоголик тот?

– Да. Я дал его координаты Тимофею. И велел заранее оплатить услуги Касаткина. А тому только протяни денежки, ты в курсе… Сразу сбежит их пропивать. Так что не дойдет до леса твой Тимофей, не переживай.

* * *

Первые три дня после того, как до Сергея дошли известия о смерти Киры, он пил. Закрылся у себя в кузнице с ящиком водки, сел за стол перед закопченным, мутным окном… Наливал, глотал, задумывался надолго.

В голове не укладывалось.

Как, ну как такое могло произойти?! Куда егерь смотрел, куда другие охотники… О чем Кирин отец думал, вроде опытный мужик?.. Была такая куча народу, а исчезновения молодой женщины никто не заметил! Это все наш отечественный пофигизм, наша безалаберность. (Подробности произошедшей трагедии уже многие в городе знали.)

И что теперь? Как жить дальше? Смысл?

Мир, огромный мир, полный людей, вдруг превратился для Сергея в пустыню без конца и края. Идти по этой пустыне еще долго, до горизонта далеко, но сколько ни иди – уже ничего хорошего и интересного не будет.

Потому что нет Киры, нет больше его мечты…

Сергей вспоминал, какой она была, его любимая. Вспоминал ее глаза, волосы, руки. Ее походку. Как она поворачивала голову, улыбалась краешком губ. А ее голос? Она ведь не говорила, а пела…

Уронив голову на руки, Сергей беззвучно плакал.

Потом замирал, опять вспоминал. Лежал на топчане тут же, в темноте, дожидаясь рассвета, затем вставал, весь больной, с ломотой в каждом суставе, опять садился перед мутным окном.

Он никого не пускал к себе, никого не хотел видеть и говорить ни с кем не желал.

Он думал о Кире и тем самым держал ее возле себя, не отпускал…