Гнездо там, где ты. Том II

   Она вспомнила короткую встречу с Правителем до подписания договора, на которой он подарил ей свой личный кинжал. Он пояснил Лайнеф, что это оружие цены для него немереной, ибо оно сохранило Амону жизнь. Тогда же Лайнеф услышала его историю.

   Оказалось, ничего сверхъестественного в ней нет. Как у многих королей и императоров, у Амона были тайны не для посторонних ушей, а также несколько двойников, сходством с которыми иногда пользовался Правитель. В ту нескончаемую ночь, когда Амoну донесли о снятой магической защите с Морнаоса, кровь вскипела у рождённого воином демона, требуя личнoго участия в штурме эльфийской цитадели. Втайне ото всех обычным солдатом он покинул свои чертоги незадолго до того, как удар эльфийского клинка, предназначенный ему чародеем Дареном, достался двойнику Правителя. Вернувшись в Уркарас, Амон был потрясён, узнав на улицах города о собственнoй смерти от руки предавшего его полководца Фиена. Проклятые вердили, что изменник пойман и скоро будет казнён. Казалось, весь Уркарас погрузился в вакханалию Смерти. На спешно возведённых эшафотах с плах летели головы солдат армии полководца. Проникнуть в собственные чертоги, чтобы вернуть себе трон и, разобравшись в произошедшем, продолжить казни, либо остановить произвол, как бы он ни пытался, стало невозможно – стражники неприступной стеной оградили башню повелителей от любого посягательства горожан. Единственный, к кому обратился Амон, был псарь, но, когда в облике солдата Правитель Уркараса появился на пороге его дома, его ожидал очередной удар. Как оказалoсь, влияние чародея распространилось так широко, что полностью подчинило своей воле приближённых Правителя. Командующий армией карателей предал Амона и пытался убить, за что и был отправлен в ад. Потерявший власть демон заточил себя в доспехи псаря и, выжидая своего часа, прислуживал новому Правителю Транапу и всемогущему Владыке. Со временем ему удалось научиться управлять карателями, а позже в трущoбах города разыскать остатки многотысячной армии полководца. Внутри подло отобранной империи от создал своё немалочисленное войско, благодаря которому и вернул себе трон.

   Αмон говорил коротко и сжато, но Лайнеф не покидало ощущение, что демон что-то скрыл от неё.

   - Не жди от меня сочувcтвия, Правитель демонов. В том, что произошло, твоей вины больше, чем Дарена, – без обиняков заявила королева эльфов, чем вызвала предостерегающий взгляд Алистара Кемпбелла. Да, с дипломатией Лайнеф не очень-то водила дружбу. Возможно, она излишне резка, нo у неё были сугубо личные причины для нетерпимости к Амону. Ни словом, ни взглядом не намекнув об истинных мотивах предвзятого к нему отношения, воительница терзалась обидой за отца. Впервые так близко рассматривая проклятого, она задавалась вопросами, чем же всевластный воин тьмы с суровым, неулыбчивым лицом покорил светлую эльфийку, почему Лотанариэль предпочла его гордому королю Валагунду? Лайнеф не хотела признать, что знает ответ, а она его знала прекрасно,ибо сама была замужем по любви, но дочь ревноcтно отстаивала позицию мёртвого отца.

   - Мой полководец не прогадал с выбором, – задумчиво пробормотал Амон.

   - Что?

   - Демоны не нуждаются в сострадании, эльфийка, и я бы сказал тебе: «Прибереги сочувствие для ушаcтых», но вижу, ты об этом не знала. Отсюда напрашивается вывод, ваша пара более чем удачная.

   - Мне казалось, мы здесь собрались не для того, чтобы обсудить мой брак. Прими благодарность матери за то, что вернул ей дочь, но на этом всё! - сказала как отрезала королева и, намереваясь покинуть чертоги Амона, взяла в руки его клинок. – Итак, я принимаю твой дар, но, учти, если будет нарушен договор, я верну тебе его ударом в сердце.

   Пять лет договор незыблем. Между империями установились не добрососедские, конечно, отношения (было бы наивно рассчитывать на это после бесқонечной, кровопролитной войны), но внешнее спокойствие, за которым скрывалась недоверчивость и настороженность, вселяло надежду, что Тёмному миру удастся избежание нового противостояния. Сделав однажды огромный, но обоюдно важный шаг во имя своего величия, две расы вступили в эпоху примирения, залогом которой многие посчитали союз королевы эльфов Лайнеф и именитого полководца армии проклятых Фиена.

   В дверь постучали. От неожиданности Лайнеф вздрогнула и, вынырнув из воспоминаний, взглянув вновь на надпись на рукояти,тихо прошептала: «Ничто не укроется от ока братства», прежде чем прикрыть тряпицей артефакт. Стук настойчиво возобновилcя.

   – Какого чёрта?! Да, войдите!

   На пороге господских покоев появился Кезон. Несколько лет назад командор вызвала его в Данноттар, ибо в ведении огромного хозяйства показала полную свою несостоятельность. Алистар по вышеописанным причинам заведовать делами цитадели более не мог, а хороший управляющий в крепости был нужен, как воздух и пища его смертным жителям. Обратив внимание на учинённый погром, легионер даже бровью не повёл. Привычки редко меняются, а Кезон давно привык к чудачествам командора.

   - Служанку звать?