Гнилые плоды моей любви (СИ)

— Я пойду забирать Валю из сада и зайду в банк, — выпалила я и вылетела из кухни.

Мне хотелось крушить и ломать все вокруг, разбить об стену всю посуду и где-то в глубине души даже выпороть детей. Особенно старшего. Шантажировать собственную мать, зная, как отец измывается над ней, это верх цинизма. Видимо, и Власу, и Глебу было абсолютно на меня плевать. Надежда оставалась лишь на Валентина, ведь он еще не успел настолько от меня отдалиться.

Ближе к вечеру я засобиралась в сад. На лестнице витал легкий шлейф табака с привкусом чего-то сладкого. Видимо, кто-то курил на общем балконе. Мне тоже жутко хотелось закурить, но я не могла сделать это прямо на лестнице, а лифт все не ехал. Вдруг до моих ушей долетели обрывки фраз. Голоса были женские. Значит, на общем балконе курили две мои соседки.

— Мы иногда с ним болтаем утром, когда спускаемся на парковку. Бедный, он столько с ней натерпелся… Она же совсем поехавшая…

— Так, может тебе к нему клинья подбить? Разведется, жену на алименты посадит, и будете с ним жить в шоколаде. Зачем он ее терпит столько лет?

— Спроси что полегче, а. Он вообще кремень, не ведется на намеки. Видимо, любовь зла, не хочет свою полоумную Нину менять на нормальную женщину. Может, ему нравятся чокнутые? Она ж вон на машину забралась и орала на свою собственную собаку — весь двор офигел. А потом я смотрю: гуляет с этой же самой псиной как ни в чем не бывало, улыбается. Капец.

— Да уж, капец, — одними губами пробормотала я.

Наконец лифт прибыл на мой этаж, и я сразу же выкинула из головы эти пересуды. Шантаж собственных детей казался проблемой куда более серьезной, чем пустая болтовня двух соседок.

Преступление

Я шла забирать сына из садика и чувствовала, как у меня подкашиваются колени. Если Сергей узнает, что я курю, он перемолотит меня и выплюнет, не оставит в моей душе ни лучика света.

Влас и Глеб наверняка не остановятся на десяти тысячах, но я все равно сняла для них деньги. Так, по крайней мере, у меня будет хоть какое-то время, чтобы найти выход. В голове даже возник план, как объяснить Сергею, зачем мне понадобились десять тысяч. Скажу ему, что заказала в интернете набор тех отвратительных приспособлений, которые он так давно хотел использовать в спальне. Нет, не для занятий любовью — это было сложно назвать даже сексом… Насилие, садизм, извращение, ужасная грязь — что угодно, только не любовь и секс. В течение ближайшей недели я сэкономлю на чем-нибудь и выкрою эти деньги, чтобы заказать предметы для насилия над своим телом, так что муж не должен ничего заметить.

Я вела Валю домой и, держа его маленькую теплую ладошку, думала: а что, если мне удастся забрать его и развестись? Суд может оставить Сергею старших сыновей, но совсем малыш должен жить с мамой. Есть ли у меня шанс сохранить хотя бы младшего сына, спасти его от тех сомнительных ценностей, что прививает ему отец? Ведь Валя еще совсем маленький, у меня должно получиться вырастить из него доброго, порядочного мужчину, который уважает женщин, не пытается самоутвердиться за счет своей жены, не унижает ее и не загоняет в мыло, словно ломовую клячу.

У Вали еще есть возможность стать достойным мужем, отцом и просто хорошим человеком. Возможно, с Власом и Глебом тоже еще не все потеряно, но, во-первых, Сергей никогда не позволит мне их забрать, а, во-вторых, они сами не захотят жить со мной. Иногда мне казалось, что они ненавидят меня и даже презирают, хотя, чем я это заслужила, не ответили бы, наверное, и они сами.

— Валечка, сынок, — я нежно сжала ладошку ребенка, — а скажи, ты бы хотел жить с мамой отдельно?

— Не-а. Зачем жить отдельно, если мы живем все вместе с папой?

— Ну, допустим, если маме нужно будет переехать в другое место, ты бы поехал со мной?

— Не знаю. А куда?

— Я пока не знаю. Просто представь, что мы с тобой уезжаем от папы и Власа с Глебом в другую квартиру. Но при этом ты бы часто с ними виделся. Согласился бы жить со мной?

— А зачем?

— Потому что я очень тебя люблю, — мои глаза стало резать от слез. — Ты у меня еще совсем маленький, тебе нужна мама. Обещаю, я сделаю все, чтобы ты был счастлив.

— А игрушки там будут?

— Конечно, дорогой.

— Тогда я согласен, — важно кивнул Валя.

— Правда?? — я не верила своим ушам. Присела рядом с сыном и крепко его обняла. — Ты мой хороший, мой родной! Тогда у нас все обязательно получится. Я сделаю для этого все возможное.

— Мам, а папа же тоже с нами будет жить? — спросил сын.

— Нет, Валечка, только ты и мама, только мы с тобой. Ты согласишься?

Валя скривил лицо и произнес:

— Если папа с нами не поедет, то я тоже не поеду.

— Я не стану запрещать вам с папой видеться. Ты сможешь приезжать к нему и братьям в гости. Почему ты не хочешь жить со мной, скажи?

— Потому что я люблю папу, а не тебя. Тебя я тоже люблю, но совсем чуть-чуть. Лучше, чтобытыуехала, а не он. Без него я буду плакать, а без тебя смогу даже смеяться и играть.