Гнилые плоды моей любви (СИ)

Его слова прожгли дыру в моей груди. Все было, как в тумане. Я привела сына домой, переоделась, отдала Власу с Глебом по пять тысяч рублей и начала готовить салат на ужин, но туман никуда не исчезал. Более-менее в себя я пришла, когда Сергей вернулся домой, и мы все вместе сели ужинать.

Дети начали наперебой рассказывать отцу, что произошло с ними за день, а про меня на время забыли. Тем лучше. Я сидела, гладила собаку, которая лежала возле меня, и думала о своем плачевном положении. В тот день я не пила ни грамма, и потому все тело было напряжено, будто его покрыли цементом. Хорошо хоть, все без претензий ели приготовленную мной еду. Вероятно, так заговорились, что забыли в очередной раз за что-то меня упрекнуть.

После ужина я поставила на стол форму с изумительным лимонным кексом и пошла заваривать чай. Когда каждый получил по чашке чая, половины пирога уже как не бывало.

— В честь чего у нас, интересно, такой праздник? — поинтересовался Сергей. Произнес он это далеко не с доброй иронией. Как будто искал любой повод, чтобы испортить мне настроение. — Лимонный пирог бывает у нас от силы три раза в год.

— Лимонный — да. Но все остальное я пеку почти каждый день.

— Я спросил, в честь чего сегодня мой любимый лимонный пирог?

Я пожала плечами:

— Просто вспомнила, что давно его не пекла.

Влас с Глебом почти одновременно издали ехидные смешки.

— Что? — обратился к ним отец. — Я чего-то не знаю?

— Щас, пап, — сказал Глеб и помчался к себе в комнату.

Я вся похолодела внутри. Только не это, Господи. Умоляю, только нето, о чем я подумала.

Глеб прибежал обратно, уселся за стол и бросил взгляд на старшего брата:

— Пускай Влас скажет.

— Говори, сын, — нахмурился Сергей.

— Она, — Влас кивнул на меня, — покуривает, пока никто не видит. Мы с Глебом ее спалили, а она, вместо того чтобы выбросить пачку, предложила нам деньги за молчание. Глеб, покажи доказательства.

Средний сын разжал ладонь, и на стол упали две пятитысячные купюры. Перед моими глазами все поплыло.

— Сереж, я не предлагала им деньги… Они сказали, что если я не дам им по пять тысяч, то…

— Пап, да она брешет! — наперебой заорали дети. — На фига нам эти пять косарей, если у нас есть кредитки?

— Ты выпустил для них кредитные карты? — ужаснулась я.

— Ты не в том положении, чтобы задавать мне вопросы, — ответил муж. Его глаза остекленели. — Ты не только куришь втайне ото всех, но и даешь детям деньги за молчание. Уже совсем опустилась на дно. — Он снова обратился к сыновьям: — И давно она курит?

— Мы не знаем, пап. Но вот твои деньги, мы бы никогда их не взяли.

— Спасибо, парни. Я знаю, что вы у меня честные и порядочные. Знаю, что в этом доме могу положиться только на вас двоих.

— А я, пап? — возмутился Валентин.

— Ты у меня еще слишком маленький, чтобы раскрывать мамину ложь. Это не твоя вина. Просто нужно немного подрасти.

— Нет! Я уже и так взрослый! Мне почти шесть! — затараторил Валя. — И сегодня я тоже раскрыл мамино преступление: она мне призналась, что скоро уедет и заберет меня с собой, а тебя и Власа с Глебом оставит здесь. Но я ей сразу сказал, что никуда с ней не поеду и останусь с тобой, пап. Сразу сказал! Видел бы ты, как она ревела! Как Лида Воронина из моей группы. Я тогда тоже честный, раз все вспомнил и рассказал?

Сергей ласково потрепал ребенка по макушке:

— Да, сынок. Ты у меня самый честный, и на тебя тоже можно положиться.

Валя гордо выпятил грудь и принялся доедать свою порцию пирога.

А я просто сидела и смотрела в одну точку. Мне было нечего сказать, я устала оправдываться. Лучше пускай муж убьет меня сегодняшней ночью, чем я продолжу влачить подобное существование. Лучше смерть.

— Кому еще пирога? — как ни в чем не бывало спросил Сергей.

Глеб заметно сник:

— Пап, а ты разве не собираешься ее ругать?

— Она не маленькая девочка, чтобы я ее ругал. Ешьте пирог и марш по комнатам.

— Пап, но ведь она курила, а потом дала нам денег, — разочарованно сказал Влас.

— И еще хотела уехать! — выкрикнул Валя.

— Я неясно выразился? Доедайте и вперед.

«Неужели он не собирается устраивать мне экзекуцию?» — удивленно подумала я.

Однако облегчения эти мысли не приносили. Я даже примерно не понимала, что творится в голове у мужа, а неизвестность страшила еще сильнее прямой угрозы.

Похоже, он что-то задумал, иэто что-тобудет гораздо ужаснее всего того, что мне уже довелось пережить.

Урок

Я ждала.

Было ясно, что расплата за курение и взятку детям ожидает меня ночью, когда мальчишки будут спать.

Ожидание как всегда было невыносимым. Я бы охотно ускорила время, чтобы все случилось сразу, но Сергей не любил торопить события. Предпочитал сначала сполна насладиться моим томлением.