Гномка в помощь, или Ося из Ллося

– А где прирост? – В волнении подергала себя за косу. – Почему до сих пор стремительно растущий спрос вдруг устаканился на этой цифре? – Полторы тысячи который день подряд – это либо магическая цифра, либо ложная статистика, чтоб не расстраивать меня по «пустякам». Подняла пытливый взгляд на Бурю и прямо спросила: – Неужели пирожки разонравились?

– Наоборот, очень вкусные, – осторожно ответил он, – лучшие из всего, что у нас готовят…

– Но что-то ведь не так! – заметила хмуро и вот тут поймала демона и задохлика на обмене взглядами: первый смотрел вопросительно, второй хмуро, то бишь отрицательно.

Чую, кто-то сильно умный о чем-то важном договорился за моей спиной.

– Р-р-регген? – протянула недобро.

– Мне пора, – сообщил поспешно Буря и ушел, кивнув мне и взглядом пожелав магу удачи.

Дождавшись прощального звона портала, я сложила руки на груди и воззрилась на махинатора и негодяя:

– Так, значит, все-таки вы.

– Что – я? – попытался он сделать большие глаза, но, натолкнувшись на мой прищур, передумал.

– Я требую объяснений.

– Каких?

– Детальных. Это вы ограничили объем продукции, я права?

Он не ответил ни да ни нет, заломил бровь, интересуясь:

– А чем тебе не нравятся полторы тысячи? Как ни посмотри, а цифра немалая.

– Но и не большая! – Я подступила ближе к графу-оружейнику, снизу вверх заглянула в его бесстыжие и золотые. – Как вы могли? Вы хоть понимаете, что своим решением подкосили спрос? Подставили под удар мое еще не окрепшее дело!

Он перехватил мои руки на подлете к вороту своей рубашки, крепко сжал, не давая себя даже чуть-чуть придушить. Ради профилактики дурных нововведений.

– Да наоборот все, Ося! Я спрос этим решением только распылил. Уже сейчас по одним лишь голым заказам набегает не две тысячи, а три.

– Три?! – потрясенно посмотрела на мага. Представила масштаб и задохнулась от восторга. – Это же прирост в пятьсот штук ежедневно!

– Да, – он кивнул, – но это не значит, что мы их возьмем. Еще не хватало весь день без продыху тереть, жарить и лепить.

– Но я могу!

Подумаешь, мелочь. Весь день стоять у плиты – то же самое, что весь день стелить полы, без устали массировать клиентов и обрызгивать грибы. Ничего нового, ничего сложного.

– Я – нет, – отрезал он, не смутившись праведного гнева гномки. Сжал мои руки сильнее, спросил: – Да и кто наращивает темп производства, имея лишь одну пару рук?

– А как же ваши? – задалась я вопросом, чем вызвала смешок.

– Я и говорю о своих.

– Так может быть?..

Впереди забрезжила надежда. Вот если сейчас его уговорить, то уже завтра я в среднем выручу сто одиннадцать серебрушек. Это же один золотой и одиннадцать…

– Нет, – отрезал Регген, – прежде чем впрягаться в это дело, нужно облегчить ручной труд.

И вот как он это сказал, так и взялся за промасленные цепки, которые вчера притащил. Возился он с ними долго и обстоятельно. Собирал, скручивал, припаивал к каким-то лопастям, срывал, припаивал повторно. Ругался, сверялся с чертежами и опять собирал, скручивал.

Я смотрела на эти мучения долгие полчаса, затем еще столько же – для усыпления бдительности увязшего в расчетах мага. А после быстренько собралась и пошла за картошкой и опарышем для остальных обитателей поместья.

* * *

Ушла из тишины, чуток приправленной руганью, попала в гам и кошмар.

На улицах горели костры, люди с рогатинами и топорами бегали между домами, сталкиваясь и кашляя. От едкого дыма не спасали ни двойные платки, ни шерстяные шали. Я попыталась узнать причину паники у одного из пробегавших мимо парней, но он лишь отмахнулся и побежал дальше. Свернул за угол, и почти сразу же раздался вопль:

– Зверь! Сюда, скорее! Мы его окружили!

И вот еще трое человек устремились в направлении криков. Завернули за угол, заорали, как испуганные дети, и понеслись обратно, сломя головы и седея на глазах не то от страха, не то от поднятого ими снега.

– Жгите факелы, кидайте в морду! – кричал кто-то, срывая и без того хриплый голос. – Стой… Куда тебя тянет, идиот?! Там еще остались открытые капканы…

– Спасите!.. – надрывно визжала какая-то бабка.

– Лучше меня! – перебил ее более молодой голосок. – Он меня съел!

– Заткнись, дур-ра! Он пролетел над тобой, даже тенью не коснувшись! – ответили ей.

– Ну и что? Это не значит, что он не отобрал мою душу!

– Тихо! – вдруг разнеслось приказное по всей округе, и в наступившей тиши прогремело: – Третья группа захвата прибыла на место. Всех жителей деревни просим разойтись по домам и не устраивать истерик.

– Но меня укусили! – чуть ли не плача, сообщила девица и умолкла, едва в ответ раздалось:

– Раненых и истерящих – в карцер и на обследование укусов. Срок карантина тридцать пять дней. Исполнять.

– Не хочу! – взвыла потерявшая из-за зверя душу, а вслед за ней и бабка, просившая себя спасти.