Гнутая монетка

Иви смотрела на Вэлиана. Думала о его тесной комнатке над магазином. О том, как ему живется в обычном мире. Она знала, что его единственная цель – найти Рози. Попробовала представить себе, каково это – потерять брата.

– Я отдаю его тебе, – решительно сказала она Вэлиану. – Мне он не нужен.

У нее не было ни малейшего желания пользоваться одним из Больших Необычных Товаров. Власть ей ни к чему, а Вэлиану мешок, может быть, поможет найти сестру.

Очень медленно Вэлиан протянул руку и взял мешок:

– Знаешь, а ведь моя сделка с Этель завершена. Мне больше не надо вас охранять.

Иви грустно улыбнулась и кивнула. Она будет по нему скучать. Они вместе сражались со злом, и он сделал все, чтобы спасти ее с братом и их родителей. Теперь они друзья навек.

– Я столько лет ищу Рози один, – продолжал Вэлиан. – Думал, другие мне будут только мешать, но за последние дни я понял: мне нисколько не мешают шептунья и необычный ударник.

Иви улыбнулась.

– А нам не помешает разведчик.

– Не могу гарантировать, что поиски Рози – безопасное занятие, – предупредил Вэлиан.

Себ пожал плечами.

– Опасность меня не пугает. Меня больше волнует другое… – Он достал из кармана куртки флешку. – Ни один уважающий себя ударник не захочет умереть рядом с тем, кто не фанатеет от The Ripz. Держи, здесь два первых альбома.

Он протянул флешку Вэлиану.

– Это мое единственное условие.

– Ну, если ты настаиваешь, – улыбнулся Вэлиан. – О, спасибо, что напомнил!.. Иви, Этель просила тебе кое-что передать.

Он извлек из кармана видавший виды велосипедный звонок.

– Скрип! – обрадовалась Иви и с благодарностью взяла его.

– Иви! Скрип Этель просить, – заверещал он, – к тебе остаться, и Этель нет не говорить.

Иви увидела, что к звонку прикреплена записка, и прочитала:

Имей в виду: передаю его во временное пользование. Хочешь выкупить, плати четыре с половиной монеты. Торг неуместен.

Иви рассмеялась. Вэлиан прочел записку, склонившись над ее плечом:

– Узнаю Этель, она никогда не торгуется.

Иви качнула уличный колокол.

– Пещеры убытий находятся слева от Главной Пещеры прибытий, – строго сообщил он. – Третий тоннель налево.

Иви отпустила веревку и сказала брату:

– Домой – вон в ту сторону.

Втроем они брели по пещере. В прошлый раз тут было шумно и оживленно, а сейчас непривычно безлюдно. Вдоль стен стояли брошенные саквояжи и чемоданы, над головой висели сталактиты, отбрасывая острые тени, похожие на длинные пальцы.

Иви заметила, что из глубины другого тоннеля приближается одинокая фигурка с большой сумкой.

Себ схватил ее за руку:

– Мне это не кажется?

Иви прищурилась и увидела длинные седые волосы, которые сияли в свете желтых ламп.

– Бабушка Сильвия?!.

Иви рванула к ней, но Себ, как всегда, успел первым.

– Бабушка! – закричал он, бросаясь ей на шею.

– Как же я рада вас видеть! – глухо сказала бабушка Сильвия, придушенная объятиями Себа. Она отстранила его и выпрямилась. – А ты повзрослел. И стал сильнее. Слышала, ты даже на каникулах не бросил свои занятия на ударных…

Себ улыбнулся и пожал плечами.

– А как же, ба? Без практики никуда.

– А что ты тут делаешь? – спросила Иви, обнимая бабушку. – Мама сказала, тебя выпишут только завтра.

Бабушка улыбнулась.

– Меня выписали раньше. Ваши родители пригласили меня в Лондон на несколько дней. Думаю, бедняжки хотят за мной присмотреть. Разумеется, я согласилась, чтобы провести больше времени с вами. Они думают, что вы сейчас ходите по магазинам.

Иви отступила на шаг, открыла рот, потом закрыла. Ведь чтобы вернуться в Лундинор, им пришлось соврать родителям.

– Не волнуйтесь, я вас прикрыла, – сказала бабушка. – Но через полчаса нас ждут к обеду, так что пора выбираться отсюда.

Иви задумалась о том, что чувствует бабушка, вернувшись в Лундинор спустя сорок лет. Все эти события последних дней… Понадобится время, чтобы уместить в сознании все, что произошло. Остается еще масса вопросов, и не на каждый из них есть ответы.

– Ну, как ты? – спросила Иви. – Только честно.

Бабушка погладила ее по непослушным волосам.

– Все хорошо, когда вы рядом. Только все никак не могу поверить, что за всем этим стоял…

Иви зябко поежилась. Картимор… Каково бабушке знать, что его приговорили к пожизненному заключению в Дыре упыря?

– Я понимаю, что это мой брат, – словно читая ее мысли, сказала бабушка, – вот только сердцем этого не чувствую. У меня не осталось воспоминаний о том, как мы росли, и, как выяснилось, теперь у нас нет ничего общего.

– Как там говорится про паршивую овцу? – спросил Себ. – В любой семье одна да найдется?

– Судя по моей семье, паршивая овца у нас не одна. Но все же Картимор больше не сможет нам навредить, – улыбнулась бабушка Сильвия. – А я обрела больше, чем потеряла. Все эти годы Этель помнила обо мне, и наша дружба – бесценный дар, которым я всегда буду дорожить.

Иви взяла бабушку за руку, и они пошли дальше.