Гоба Ира: другие произведения

предплечья, чтобы напомнить ему о том, что меня ждет мой муж. Его объятия

ослабевают, и я поднимаю голову, чтобы сказать ему, как сильно я его люблю, но

вижу, что его взгляд устремлен мне за спину. Я разворачиваюсь в папиных руках, чтобы увидеть то, куда он смотрит. Не " куда", а "на кого". А смотрит папа на

моего Найта, который в данный момент четко двигает своими губами "Я люблю

Вашу дочь. Спасибо за то, что отдали мне ее руку"

Мое удивление граничит с паникой. Что это было? Аттракцион его невиданной

проницательности? Еще одно его незаурядное умение разбираться в людях? Или он

говорит "дочь" в переносном смысле, потому что обращается к моему якобы

посаженому отцу?

Отец отпускает меня для того, чтобы протянуть свою руку навстречу руке Найта.

Душ - вот то, что мне было нужно для того, чтобы прийти в себя после Свадьбы, и

для того, и чтобы успокоиться перед тем, что называется первой брачной ночью.

Пока мое тело получает свою порцию удовольствия от бьющей по нему воды, мои

мысли снова "пишут" в мой воображаемый дневник: "Дорогой дневник, вот и

закончилась наша Свадьба. Все прошло так быстро, что я не успела испугаться. Ну, разве что, за исключением того момента, когда Сева во время Трапезы решил-таки

"отличиться". Как говорится, "ничто не предвещало"... все спокойно ели-пили, вели

негромкие беседы... когда я услышала какой-то резкий звук. Я подняла свою

голову в сторону его источника, и мне стало настолько не по себе, что я чуть было

не сглупила. Найт остановил начало моего движения таким взглядом, что моя попа

мгновенно приклеилась к стулу, а мои руки смиренно переместились со стола на

мои колени... даже моя голова потупилась с тем, чтобы никому из присутствующих

гостей не удалось увидеть те молнии, которые летели из моих глаз в сторону Севы.

Ты спрашиваешь, что же случилось? А случилось, дорогой дневник, то, что мой

любимый братец вызвал моего мужа на поединок. Согласно традиции Долинного

Королевства, это может быть сделано один только раз любым из присутствующих

гостей. Формально считается, что, если новоиспеченный супруг проигрывает

поединок, то он теряет право называться мужем своей новоиспеченной супруги. На

практике же это - неприятный для него инцидент, потому что традиции

традициями, а закон, регламентирующий причины развода, никто не отменял.

Вызовом на поединок считается воткнутый в стол нож (именно этот звук я и

услышала). Мой Найт ответил на вызов моего брата (для всех непосвященных -

моего кузена) аналогичным образом - взял в руки ближайший тесак, и воткнул его

лезвие в столешницу. Вот в эти секунды между вызовом и ответом на поединок я

сделала движение, порываясь встать, чтобы приструнить своего брата... И, если бы

не взгляд мужа, Сева бы, как миленький, признал свое поражение в

несостоявшемся поединке, забирая свой нож обратно. Но Найт глазами показал

мне мое место, и напомнил мне о моем обещании не лезть на "территорию" его

мужской ответственности. Сева выбрал армрестлинг. Рабы тут же принесли на

середину зала стол и два стула. И что мне было делать? Сидеть, тупо уставившись

в тарелку, и тем самым показывать всем свою уверенность в том, что мой муж

проиграет? Ведь в этом исходе я нисколечко не сомневалась, потому что

единственным человеком, которому удалось победить в единоборстве Севу, был

мой Рэд. Физическая сила людей намного меньше, чем у любого соРодича, а мой

брат - не любой, он - самый сильный (во всех смыслах) в своем Роде. Я устремила

взгляд в сторону сидящих друг напротив друга, со сцепленными в замок ладонями, мужчин.

Их руки не отклоняются ни влево, ни вправо... может, поединок еще не

начался? ... проходит минута... начинается вторая... ничего не меняется. Сцеплены

не только их руки, но и взгляды. Что они там видят? Что именно они хотят ими

показать, или доказать? Сева что-то тихо говорит Найту, тот слегка качает головой, мой брат то ли повторяет свои слова, то ли произносит другие, ответная реакция

моего мужа все та же. Мне хочется крикнуть "Сева, прекрати!", но в этот момент я

вижу то, как рука моего брата под давлением ладони Найта ложится на стол. Весь

зал одобрительно загудел, мои мужчины обменялись рукопожатиями, и двинулись

к своим местам. На их лицах - непроницаемые маски. Найт останавливается перед

нашим столом. Первый Настоятель, который сидит справа от меня, подсказывает

мне правила моего поведения, не поворачивая ко мне головы: "Вы должны

наполнить кубок, и поднести его победителю". Я быстренько следую этому

указанию, и выхожу из-за стола, чтобы подойти к Найту. Он делает один глоток, и

возвращает мне чашу: "Теперь отнеси ее и своему кузену тоже", я восклицаю:

"Но...", и тут же замолкаю под взглядом (та-а-ки-им взглядом) моего мужа. Да что

со мной такое, а? За пять последних минут я успеваю побывать в двух совершенно

неприсущих мне ипостасях... Арина - смиренная... Арина - послушная... И как вам

это нравится? Мне - не очень. Я иду к своему "кузену", и с каждым моим шагом

моя злость закипает во мне все сильнее и сильнее. Мне кажется, что я злюсь на

Севу, который стал причиной проявления моего смирения и послушания, но на