Гоба Ира: другие произведения

-Ах да, чуть не забыл - твоя вечеринка...

Поворачиваюсь к остальным присутствующим:

-Итак, с Альфой вы уже разобрались, гости дорогие. Что касается Арины

Надродной, то пробыла я в этом высоком звании всего лишь два первых года своей

жизни из-за маниакальной склонности Всеволода к моему похищению, проявившейся у него в первый раз в семилетнем возрасте, и повторившейся чуть

больше месяца назад.

Сева резко меня перебивает:

-Хватит, родная, здесь и без тебя каждый отлично знаком со всеми моими

маниакальными склонностями.

"Родная"? Ух ты! Язвить изволит? Это - что-то новенькое...

Но в одном он прав - "show must go on".

-От вступительно-ознакомительной части вечеринки, мы с вами плавно

переходим к непосредственно вечеринке. Здесь мы с вами - сами себе прислуга.

Так что прошу всех за стол - наполняйте ваши тарелки и бокалы, и готовьтесь пить

больше, чем есть.

Все с явным облегчением приступают к вполне привычной для них процедуре в

ходе абсолютно непривычной для них вечеринки Самого Всеволода ибн

Надродного и его новоявленной сестры...

О-о-о... Не-е-ет... Как же мне плохо... Боже мой, я столько раз читала про

похмелье, столько раз наблюдала его у других людей, но и представить себе не

могла, что это на самом деле так ужасно...

Я даже не пытаюсь пошевелиться, потому что боюсь, что меня вытошнит прямо в

кровати...

С закрытыми глазами мне кажется, что я нахожусь в каком-то диком аттракционе

- вертушке, а держать их открытыми мне невыносимо из-за мгновенно

разъяряющейся боли в висках...

Но самое ужасное, что, помимо физических терзаний, я испытываю еще и муки

совести из-за того, что весь вчерашний вечер сохранился в моей памяти в виде

отрывочных картинок...

Ну, не весь вечер - это я загнула... Например, я отчетливо помню, как провела

несколько конкурсов. Особенный успех был у того, в котором ребятам надо было

разделиться на команды и угадывать эмоцию своего участника, которую ему

загадывала показать команда противника. Сева был арбитром, который пресекал

любые попытки жульничества. Его соРодичи настолько привыкли пользоваться

для определения эмоций своими Силами, что с трудом распознавали гнев, радость, отвращение, не говоря уже о том, чтобы отличить любопытство от

заинтересованности, голод от желания, удивление от страха... Я смеялась до слез

над их беспомощными попытками добавить к своей мимике жесты и звуки (что

было категорически запрещено!) ... Еще мы решали ребусы и головоломки, разгадывали шарады, прыгали, пили (в меру), пели (без меры)... в общем, моя

вечеринка к своему завершению подошла на Ура!!!...

У-у-у... Точно - во всем виноват треклятый Шента. Это он предложил мне

продолжить веселье. Мне бы стоило остановиться, мне бы надо было ему отказать, но... я решила растянуть, охватившее меня, состояние эйфории...

Стук в дверь болью отзывается в моей голове:

-Госпожа, к Вам посетитель.

Мой голос звучит, как у измученного пытками человека:

-Скажи ему, что я умерла, и что приглашение на свои похороны пришлю ему

позже.

Элена пискнула, и я открыла глаза, чтобы увидеть, что причиной этого писка был

резко отодвинувший ее в сторону Адам.

-Арина, у тебя через час запись.

-Отмени ее. Скажи всем, что у богини сегодня выходной, или скажи им, что

богиня заболела, или скажи им правду - богиня вчера "перепил".

Адам присаживается рядом и тихонько хихикает, из-за чего получает мое

замечание:

-Нехорошо смеяться у смертного одра...

Я чувствую, как он стягивает с меня одеяло, и просовывает под меня свои руки:

-Иди ко мне.

Что он делает? Он что, хочет, чтобы я своим алкогольным отравлением испачкала

ему всю рубашку:

-Адам, прекрати глумиться над моим хладным трупом, и положи его на место.

-Да нет, милая, ты сейчас выглядишь так, что в гроб краше кладут. А запашок

перегара от тебя похлеще, чем вонь разложения в морге.

Каждый произнесенный им слог для меня равносилен колокольному звону:

-Не кричи, зачем так кричать?

-Все, больше не буду.

Эти слова мой мучитель произносит почти шепотом. Куда он меня несет, что ему

от меня надо?

-Адам, кладбище в другой стороне.

Он улыбается, и шепчет:

-Давай сначала приведем тебя в подобающий для отпевания вид.

Заносит меня в ванную, и аккуратно ставит на колени возле унитаза. Я не успеваю

ни глазом моргнуть, ни вдохнуть, как его палец оказывается у меня во рту, и резко

давит на мою гортань. А что бы любой другой сделал на моем месте? Вот и я не

стала исключением из этого правила - шумно вырвала, одним разом освобождая

свое нутро от всего того, что в нем не успело перевариться...

Начинаю всхлипывать от стыда и смущения:

-Говорил же мне муж: "Не пей, козленочком станешь".

Адам поворачивает к себе мою голову, и аккуратно обхватывает мое лицо руками, вытирает с моих щек слезы:

-Ариночка, успокойся, все хорошо - тебе нечего смущаться. Сможешь

самостоятельно принять душ, или позвать служанку?

-Сама.

Адам помогает мне встать, и оставляет одну.

Пока я принимаю водные процедуры, мой, слегка просветленный, мозг пытается

сложить из паззлов единую картинку того, что происходило в "злачном месте"...

-Альфа, да ты шутишь! Ты ни разу не была в ночном клубе?